Земля Павшего

Исьемини Виктор

У мага мелькнула мысль проверить, как быстро осилит оборону принесенная им мертвая рука? Перст Павшего, конечно, сильней любых ухищрений простых смертных! В конечном превосходстве собственной магии над пассивной защитой дома колдун не сомневался... Но долго ждать не пришлось – едва Джегед постучал, за дверью послышалась возня, затем – приближающиеся шаги. Похоже, в обязанности кого-то из слуг канцлера входило ночное бдение у входа, как будто господин Арденор ожидал вестей в любое время суток. Быть может, недалеки от истины слухи, будто канцлер не спит никогда?

– Чего угодно? – раздался мужской голос, приглушенный толстыми досками двери.

–

Я желаю немедленно видеть канцлера, – объявил Джегед. – Скажи его милости, я доставил перчатку Варлашта.

– Однако уже поздно, – произнес человек за дверью, – не угодно ли вам явиться днем?

– Я оставляю перчатку на крыльце и считаю до пятидесяти, потом ухожу. Если прежде, чем закончу считать, меня не пригласят к его милости, содержимое перчатки я продемонстрирую днем, но не здесь и не господину Арденору.

Джегед швырнул обгорелую перчатку, стальные накладки звякнули о камень. Затем маг отступил и внятно произнес:

– Один!

Ответа не последовало, но человек за дверью, видимо, удалился – шаги стихли.

– Пугаешь канцлера? – осведомился Годвин.

– Два. Нет, просто устал. Три. Ты готов к работе?

– Уточни.

– Четыре. Все, кому Арденор велит присутствовать при нашем разговоре, так или иначе знают о планах, касающихся нас... Пять... Иными словами, они все знали... шесть... о готовящемся убийстве Каспера и Сигварда. Семь.

– Понял.

– Восемь.

Когда Джегед объявил: «Двадцать восемь», – дверь распахнулась. Пожилой крепкий мужчина поднял фонарь, оглядел пришельцев и посторонился.

– Прошу, входите...

Впустив гостей, привратник напомнил:

– Вы забыли перчатку.

– Это подарок его милости... или послание, как господину Арденору будет угодно. Послание передано, и мне до него больше нет дела.

Слуга, не говоря ни слова, поднял злосчастный предмет туалета и аккуратно запер замки. Затем пригласил следовать за ним.

Кабинет канцлера располагался на втором этаже. Привратник привел пришельцев к двери и предложил войти. Знаменитый господин Арденор, о котором шла молва, будто он крутит всеми делами в земле Павшего, пока король спокойно предается развлечениям, свалив дела на канцлера, – этот человек сидел за широким столом. Невысокий, плотный мужчина неопределенного возраста и невыразительной внешности.

Единственной примечательной особенностью являлся длинный нос. Джегед слышал, что всякий, дерзнувший пошутить по поводу длины канцлерского носа, мог быть счастлив, если отделывался лишь опалой и изгнанием. Арденор не был тщеславен, но к престижу относился серьезно. Он не прибегал к магическим ухищрениям, чтобы скрыть, скрасить собственный недостаток, но и насмехаться над ним не позволял. Это же качество проявлялось и в более серьезных делах, какие вел Арденор – он не смущался неприглядностью проводимой короной политики, не гнушался обманом и произволом, не тратил усилий на придание своим действиям благовидного облика – но не терпел, когда его действия публично осуждались. Канцлер полагал, что подданным следует принимать с покорностью все, что предпримут власти. Все, что исходит свыше – не подлежит обсуждению, как и длина носа канцлера.

Когда гости вошли, Арденор читал, обратив к двери лысеющую макушку. Помимо канцлера, в комнате находились еще двое. Тщедушный дряхлый старец, лысый, морщинистый, с впалыми щеками, стоял у стола по правую руку с пачкой документов. Этот глядел на пришельцев с неприязнью и заметно нервничал – беспокойство выдавали тощие руки старичка,

сжимающиеся на стопке пергаментов.

Другой, рослый, атлетического сложения мужчина стоял у стены возле двери. Когда Джегед вошел, этот человек сместился на полшага – не подошел, а перенес вес на другую ногу, но сразу обозначил собственную позицию: между гостями и хозяином. По тому, как сместились складки его камзола, можно было определить – под платьем верзилы надета тонкая кольчуга. Джегед остановился в трех шагах от телохранителя, остальные – за спиной колдуна.

– Итак, – произнес господин Арденор, откладывая пергамент и близоруко щурясь, – вы настояли на немедленной встрече. Господин Мороган, вас мне показывали. Не трудитесь вспоминать, вы меня видеть не должны были... Господин Джегед из башни Скарлока, верно? И госпожа Инига из Серой Чайки? Павший свидетель, я всячески старался избежать этой встречи, но... вы проявили упорство. Пусть так, вы здесь – и я готов уладить возникшие между нами недоразумения.

Годвин уже не удивлялся, что колдуны не обращают на него внимания, напротив – это было очень удобно.

– Представьте ваших людей, – попросил Джегед. – Хотелось бы знать, с кем имеешь дело... хотя, по всей вероятности, наше знакомство будет кратким.

– Приятно видеть такое здравомыслие и рассудительность, – кивнул канцлер. И улыбнулся. – Вы правы, ни при каких обстоятельствах не следует забывать о приличиях. Мои секретари. Ошверн...

Старик коротко кивнул, его тонкие желтые пальцы крепче стиснули стопку пергаментов.

– ...И Гнездлех из башни Карерна.

Когда канцлер назвал второе имя и брюнет чуть кивнул, Джегед метнулся к нему и схватил за руки. Он не стал терять времени на то, чтобы выхватить оружие и нанести удар – просто вцепился в запястья. Оставалось лишь поражаться быстроте реакции Гнездлеха из башни Карерна – когда меч Годвина вошел в глаз телохранителя, Джегед понял, что держит вооруженного человека: Гнездлех успел выхватить кинжал. Больше ему ничего не удалось сделать. Годвин выдернул оружие и обернулся к столу. Гнездлех медленно опустился на колени, потом Джегед выпустил его запястья, и телохранитель завалился набок.

Лысый Ошверн открыл рот и замер, прижимая к груди документы. Канцлер привстал и швырнул в пришельцев огненное заклинание, Инига вскинула навстречу сумку с отрубленной ладонью, шар пламени, наткнувшись на эту преграду, рассыпался безвредными искрами...

– Я в самом деле решил проявить здравомыслие, – кивнул Джегед. – И собираюсь оставаться благоразумным вплоть до первого вашего необдуманного движения. Сделаете ошибку – и я продолжу разговор с господином Ошверном без вас. Полагаю, он знает достаточно, чтобы удовлетворить мое любопытство.

– Махарварах, – внятно произнес канцлер.

Лысый старикан захрипел, выронил документы и свалился за стол, хватая себя желтыми птичьими лапками за шею, где стягивалась витая цепочка. Глядя, как секретарь умирает, канцлер объявил:

– Теперь я один могу удовлетворить ваше любопытство. Нам всем придется проявить благоразумие и терпимость по отношению к собеседникам, не так ли?

Все умолкли. Годвин преувеличенно тщательно вытер меч об одежду мертвого телохранителя и вложил клинок в ножны. Джегед пересек комнату, переставил стул к стене и жестом пригласил хозяина сесть. Тот, настороженно поглядывая на пришельцев, подчинился. Другой стул колдун предложил невесте, Инига опустилась на сиденье и уставилась в пол.