Земля Павшего

Исьемини Виктор

– Павший свел нас.

– Да, Джегед.

– Мы – на земле Его.

– Да, Джегед.

– Теперь воля Павшего свершилась, родичи отмщены, убийцы мертвы. Наш долг – возвратить перст в храм. Эта история окончена.

Джегед подхватил мешок с останками Гнездлеха.

– Я понял! –

неожиданно громко выкрикнул Мороган.

– Тихо! – зашипел Годвин. – Не ори, болван!

– Я понял...

– Ну, что ты понял?

– Про землю Павшего... Почему Он здесь, на поверхности, в Уртахе... Не нужно пробивать твердь, Аротон не промахнулся! Солнечный низверг врага сюда, потому что здесь и есть преисподняя! Здесь ложь, скорбь и мрак! – Мальчик говорил тихо, дрожащим голосом, но слова лились и лились, он уже не мог остановиться. Он был уверен, что постиг великую истину. – Вы, вы все, вы же демоны! Вы бесы! Вы слуги зла! Вы, с вашими обманами, подлыми убийствами, кощунством, с вашими пытками, с публичными казнями, с мертвецами на бортах кораблей, с виселицами на площадях! С вашей местью! С поединками из-за клочка земли... Этот край – преисподняя, воистину, земля Павшего! Канцлер калечит собственное божество, убивает первых дворян королевства руками слабоумного, а вы, вы!.. Тоже убийцы... Земля Павшего! Воистину, земля Павшего! Это преисподняя, преисподняя...

Джегед резко выбросил руку и, ухватив Морогана за одежду на груди, стиснул, подтянул к себе, навис.

– Да! Да, клянусь чем угодно, ты прав! Это – земля Павшего, и мы слуги его! Да, мы таковы, и эта земля такова. А ты? Не ты ли твердил, что твой долг и долг императора со всеми его подданными – напасть на нас и овладеть этим краем? Так ты говорил, верно?

Что же вам нужно в нашей земле? Что вы хотите найти здесь? Зло? Вы не лучше нас, вы хуже. Мы – не выбирали родину, мы – дети земли Павшего, и готовы отдать за нее жизнь, потому что... потому что... потому что это – наша земля!.. А вы? Вы сами выбираете зло, чужое зло, вы жаждете завладеть им, сделать своим. Так вот, проваливай, щенок! Беги в империю, к своим...

Джегед отшвырнул парнишку, тот покатился по мостовой, сел и заскулил. Ему было так плохо – хуже некуда... невыносимо плохо. Он чувствовал зов Павшего, он чувствовал... Эта земля приняла его, теперь он должен был принять ее – или не принять? Морогану было очень плохо.

Джегед помог взобраться в седло Иниге, поставил ногу в стремя и обернулся к приятелю:

– Годвин, ты готов? Давай мешок мне. Сейчас будем на проспекте, ты заговоришь с возницей, а я подсуну Гнездлеха в навоз.

– А почему я заговорю с возницей?

– У тебя лучше получится. Твой подход...

– При чем здесь подход... Я устал и и с чем не хочу болтать.

– А ты представь, что у этого возницы хорошенькая сестра. Так тебе будет легче сосредоточиться.

– Ладно, Джегед. Но учти, я расскажу об этом Олле. Как ты меня смущал.

– Расскажи, пусть она оценит твою твердость.

Для Джегеда с Годвином это приключение подошло к концу, они уже думали о будущем.

Инига первой пустила лошадь, мужчины следом. Мороган потер ушибленное о булыжник колено, встал, отряхнул брюки и позвал:

– Эй, куда вы? Погодите, я сейчас! – и захромал к своему жеребцу.