Земля свободы
Шрифт:
Когда наступила ночь, Крис и остальные проснулись. Зейнал показал Дойлам и Эренсу, как он открыл замок лезвием ножа.
— Ага, старый трюк! — заметил Ленни и, увидев недоумение на лице Зейнала, добавил: — Я потом объясню.
— Еще один «парень»? — спросил каттени у Крис.
— Еще один… кто? — переспросил Ленни.
— Я потом объясню, — со смехом ответила Крис.
Интересно, что сказал бы Эренс, если бы узнал, что его обществу она предпочтет общество каттени — в любое время дня? Или ночи?
«Тихо, девочка», — мысленно сказала себе Крис, тем не менее уж больно часто приходила ей в голову эта идея.
Они выскользнули из сарая, и Зейнал аккуратно прикрыл дверь. Замок щелкнул. Потом команда направилась к первому из хлевов с людьми, и каттени отпер его.
— О боже! Я уж думал, вы сбежали и бросили нас! — выкрикнул какой-то мужчина, его громкий голос в ночной тишине звучал поистине оглушительно.
— Тс-с-с: с! — хором прошептали освободители.
— Тебя услышат чертовы машины. — сказал Эренс. — За мной. И тихо!
Пока Крис спала, был придуман план спасения. Двое ведут каждую группу к контейнерам и отправляют наверх по заранее привязанным веревкам. Зейналу и Крис досталась последняя группа, потому что только каттени умел открывать двери.
Среди людей, которых освободили Крис и Зейнал, находились две женщины, причем одна из них была хромая и старая, а другая — на последних месяцах беременности и двигалась крайне неуклюже. С беременной от стресса началась истерика.
— Конечно, плохо, что моего Джека убили на Бареви, но я, по крайней мере, надеялась, что у меня будет ребенок, чтобы о нем заботиться, — начала она со слезами в голосе. — А потом это ужасное дисциплинарное собрание, и я ничего не сделала, только стояла там, где мне сказали, а потом пустили газ, и я молилась, чтобы Грсподь не покинул нас и нас всех спасли, и вот мы спасены, и я просто не могу в это поверить! О, вы так добры! Вы рисковали ради нас жизнью!
Крис не удавалось прервать это словесное излияние. Патти-Сью хотя бы временами умолкала!
— И как мы ее поднимем? — напряженным шепотом спросила девушка у Зейнала, когда они шагали по дороге к контейнерам.
— Я понесу. Не тяжелая. Большая.
— Только не давай ей заметить, что ты — каттени! — посоветовала Крис, радуясь, что скудное освещение скрывает предательскую серость его кожи.
Как выяснилось, беременная женщина, Анна Боллингер, создала еще не много проблем. Некоторые совсем ослабли; помимо Анны, пришлось тащить еще четверых, потому что их мышцы сдались после третьего «подъема».
Тем не менее в конце концов все тридцать пять человек оказались наверху и двинулись на северо-восток, куда ушел Слав. Шли медленно, как будто спасение и подъем отняли все их силы.
Иногда, размышляла Крис, устало тащась рядом с Зейналом, удается сделать хорошую мину при плохой игре. Руки ныли, запястье болело, хоть она и перевязала его полоской одеяла, голени были исцарапаны и ободраны, пальцы на ногах сбиты, а мышцы на руках и спине, похоже, никогда уже не придут в норму. А еще девушка мечтала о корыте, чтобы с головой окунуться.
К восходу первой луны они не добрались даже до конца контейнеров. Крис снова подумала об их содержимом — если, конечно, там не лежали разделанные лу-коровы — и о том, для кого же машины делали припасы.
Вскоре пришлось устроить привал. Анна и Жанет, пожилая хромоногая женщина, совершенно не могли идти. Когда выяснилось, что большинство доели пайки в ожидании спасения, Зейнал немедленно распорядился, чтобы патрульные поделились с ними своими запасами. Пришлось жевать сухие плитки без воды, и это превратило приятное занятие в утомительную работу. Один из турсов набросился на свою порцию так, будто не ел несколько недель.
— Он не знал, что кэты сбросили для нас пищу, — сказал Ленни. — Мы с Найнти поделились с ним.
— Чертовски мило с вашей стороны, — заметила Крис, — особенно учитывая то, что вы не имеете ни малейшего понятия, когда нам в следующий раз удастся поесть.
— О, я рассчитываю на какое-нибудь внезапное счастливое происшествие! — проказливо улыбнулся Ленни.
— Слушай, почему твоего брата зовут Найнти?
— Э-э… Ну, мы, понимаешь ли, ирландцы…
— Я заметила.
Новая улыбка.
— И у нас есть такая поговорка: что-то замечательное, веселое — это девяносто. [8]
— И мы имеем в виду вовсе не цену, — раздраженно вставил Найнти. — Мне нравится веселье… пабы и все такое. Боже, даже «Гиннесс» сейчас показался бы нам просто великолепным!
— Найнти, я ведь просил тебя! Я вынесу все, что угодно, кроме твоих упоминаний о «Гиннессе»! — Впервые за длинную трудную ночь Крис поняла по голосу Ленни, что он готов сорваться. — Извини, Крис.
8
Ninеtу (англ.) — девяносто.
— Так вот, меня зовут Найнти, потому что я всегда ищу, где бы хорошо повеселиться! — закончил Найнти и проводил последний кусочек своего пайка грустным взглядом.
— Чертовы ирлашки! — пробормотал Эренс.
Крис заметила, что он устроился с другой стороны от нее, подальше от братьев Дойл.
— Позволь, я объясню тебе одну вещь, Эренс, — обратилась к нему девушка. Она совершенно не собиралась спасать его «положение в обществе», просто это высказывание пробудило в Крис чувство справедливости. — Мы все здесь заодно — люди, дески, ругарианцы, ильгинцы и турсы. И — в особенности — единственный представитель наших недавних захватчиков. Его забросили на богом забытую планету вместе со всеми нами, и он командует отрядом, который только что спас твои кости и потроха. Так что без фанатизма. Понял?
— Ты хорошо его знаешь?
Похотливый голос Эренса делал намек неприкрытым.
Ленни и Найнти отреагировали одновременно, но Ленни был ближе. Он рванулся вперед и оказался нос к носу с Эренсом.
— Если Крис говорит, что кэт — хороший парень, значит, так оно и есть, Эренс. А теперь прекрати нытье! Он освободил тебя, и если ты хочешь уйти и жить сам по себе, мы даже не вспомним, что когда-либо встречались с тобой!
Эренс притих, а Крис пододвинулась поближе к братьям Дойл.