Земля. Реалити-шоу, в котором за тебя уже все решили
Шрифт:
– Что с ним случилось? – спросила я.
– Много лет уже прошло с тех пор, как его убили люди. Те, кто еще застал его активным, говорят, что это было великолепное зрелище. Он извергался каждые тридцать минут или около того и достигал высоты в шестьдесят метров. Но, похоже, полчаса казалось слишком долгим временем, и люди начали бросать в него вещи, чтобы посмотреть, не взорвется ли он раньше. Например, камни, монеты, говорят, даже стиральный порошок. В итоге гейзер забился и перестал извергаться вовсе.
Папа привез меня сюда
Мы простояли там еще несколько минут, глядя на это спящее сокровище. Вокруг нас приходили и уходили туристы, которые, совершив непродолжительный подъем, разочарованно отходили прочь от чего-то, что больше не работало…
– Этот что, не фурычит? – спрашивает тучный мужчина, который не может поправить падающие с него на каждом шагу штаны, поскольку одна рука занята гамбургером, а вторая – пивом.
– Похоже, что нет, – отвечает его спутница, очень похожая на него.
– И какого черта мы тогда сюда лезли? Вот дерьмо, – протестует мужчина, продолжая жевать. Он допивает последний глоток пива и бросает банку на землю.
– Ну что ты за свин, – упрекает его женщина.
– Да пусть валяется, потом уберут, кто тут следит за этим местом. В конце концов, им платят за это.
Он запихивает в рот последний кусок гамбургера, делает из обертки небольшой шарик и, застыв в позе баскетболиста, прицеливается в центр Гейсира.
Бросок.
К счастью, ветер изменяет траекторию, и бумага падает практически на самый край.
Оба уходят, оживленно споря.
Я подошла к бумаге и подняла ее, затем подобрала банку из-под пива. Я выбросила все в мусорное ведро, стоявшее в нескольких метрах от нас. Брат смотрел на меня с сожалением.
– Ладно, Нел, пойдем посмотрим на тот единственный, что еще, кажется, активен, – на Строккюр, – сказал он мне.
Мы снова спустились по тропинке в направлении групп туристов, пытающихся запечатлеть идеальный кадр на свои камеры для социальных сетей. Людей было огромное количество, и все они толкали и отпихивали друг друга, как будто ценой этой фотографии была сама жизнь.
Прошло несколько минут, но гейзер не подавал признаков жизни, что заставило несколько человек потерять терпение. Послышались ругательства, направленные в никуда.
Внезапно внутри небольшого водяного озера начал пульсировать гигантский пузырь. Он поднимался и опускался, поднимался и опускался, пока буквально за секунду не выпустил струю высотой около десяти
Смех, крики, объятия, счастливые лица на десятках селфи, снимки, которые тут же попали в социальные сети, собрав тысячи, миллионы лайков.
– Что ж, по крайней мере этот функционирует, так что надежда еще есть, – сказала я брату, который жалобно улыбнулся мне в ответ.
Мы подождали еще немного, чтобы увидеть гейзер поближе. Через пять минут он снова ожил, выбросив струю воды.
Люди приходили и уходили непрерывно. Среди них были те, кто уже сделал фотографию, или кто хотел сфотографироваться снова, желая выложить свою жизнь в сеть.
– Пойдем, – сказал мой брат, взглянув на часы, – уже пора. Мы договорились встретиться в небольшом деревянном домике в конце автостоянки.
Мы снова перешли дорогу и направились прямиком туда, где внутри небольшого деревянного строения прямо за дверью нас уже кто-то ожидал.
Как только мой брат увидел своего друга, он подошел к нему, и они обнялись.
– Сколько лет! – сказал мужчина.
– Ну, года четыре точно, но ты ничуть не изменился. Похоже, здешний климат помогает сохранить молодость. – И оба рассмеялись. – Вот, познакомься с моей сестрой.
– Очень рад встрече, – поприветствовал он меня, – а я видел тебя по телевизору.
– Очень приятно, – улыбнулась я в ответ.
– Что ж, я на сегодня уже закончил все, что нужно было сделать. Как всегда, компьютеры и все это оборудование… вечно нужно что-то настраивать… Но что я все о себе да о себе. Что у тебя нового в жизни?
Мы продолжали стоять там. Они начали говорить о своей жизни, об общих воспоминаниях… Я немного отвлеклась, размышляя о подсказках, ключах, кольцах, пытаясь понять, что мы делаем и к чему нас это должно привести… И вдруг я услышала, как кто-то из них упомянул мое имя, и тут же очнулась.
– Ты не мог бы показать это моей сестре?
– Да, конечно, вообще без проблем.
– Показать мне что? – спросила я.
– То, что находится в этом домике. Твой брат настаивает, поскольку думает, что тебе будет интересно это увидеть. Но это должно остаться строго между нами.
– Слово журналиста, – сказала я, улыбаясь.
Он открыл дверь, и мы вошли в крохотное пространство, где едва помещались втроем. В полу открылся люк, и мы спустились по вертикальной лестнице вниз.
Мы очутились в маленькой комнате, где находилось несколько экранов и панель управления.
Я стояла с открытым ртом, наблюдая за всем этим, рассматривая изображения, графики и камеры.
– Это то, о чем я думаю? – спросила я брата.
Тишину ночи разрезал пронзительный крик, который разнесся по всем комнатам, разбудив обитателей колонии. Этот крик, вырвавшийся наружу, отразился от одного из спутников, что безмятежно плавали во Вселенной, и достиг каждого дома на Земле.