Землячки 3. Интерес
Шрифт:
– Духовку пробовала включать?
– Нет.
– Давай зажигай, - открыла форточку Елена.
Все кастрюли составили в горячую духовку. Ровно в пять часов заявились мужчины, начались официальные поздравления, включили музыку. Снова звонок -- двое из кадров явились. Снова звонок -- перед дверью стоял холодильник, символически перевязанный красной лентой с бантом. Сзади него улыбались директор, главбух и председатель профкома, женщина с букетом красных роз, с которой Аксана была ещё мало знакома.
– Принимайте подарок от лица всех гостей,
Мужчины моментально установили двухкамерную "Бирюсу", включили в розетку, начальница быстро заполнила её всем имеющимся, Маргарита уже ставила на стол горячее, все, весёлые, возбуждённые, рассаживались за столом. Для официального поздравления с новосельем встала председатель профкома. Всё. Дальше было только веселье, на котором присутствовала и она, Аксана.
Разошлись около двенадцати ночи, всех дальних развёз Вова. В десять часов утра было похмелье, от которого ни один человек не отказался. Слава Богу, спиртного хватило. Только к шести вечера её оставили одну. Сил хватило только на то, чтобы раздеться, умыться, и лечь в постель. Она сразу уснула.
Проснулась темно, в прихожей горел свет, ключ на пол-оборота был в двери. Попила компот вишнёвый на кухне из трёхлитровой банки, включила в комнате свет и начала прибираться.
– Утром даже чтоб следа не осталось от сегодняшней картины, - твердила она вслух, подбадривая себя.
Еды ей оставшейся хватит на целый месяц, и кура, и мясо, яйца, тушёнка, забит холодильник полностью. На газу ещё кастрюля стоит. Она свернула стол и выставила в прихожую, туда же все оставшиеся табуретки, магнитофон, вымыла пол, повесила на место полочку книжную, этажерку под ней, положила вниз толстую книгу охотника-промысловика, повыше -- свой подсвечник, которым вчера многие восхищались, на самый верх поставила будильник, дубовый столик вернулся на место.
– Вот этим вещам теперь здесь хозяйничать!
Перемыла всю посуду. Ни одной банки на полу не оставила, всё лишнее растолкала по сумкам, пироги завтра отнесёт на работу. Закончила во втором часу ночи. Завтра -- воскресение.
– Всё! Я больше никому ничего не должна! Теперь я сама себе хозяйка, - вслух, лёжа в постели, говорила она, ставя точку на пройденном этапе.
– Начнём жить в новом году. По-новому! По-своему! Теперь всех вошедших принимаю только на кухне, там просторно, чисто, красиво. В комнату -- никого!
– А душа её продолжала, настроенная только на утверждения:
Не хочу я слабой быть! Не хочу!
Примириться с жизнью серой не могу!
Для многих пусть уют, покой -- это всё,
для меня же ровным счетом -- ничего!
Жизнь трудна, хоть то известно, повторю,
в схватках с нею я себя и закалю.
Хочу будущее за руку я взять,
ни на шаг чтоб от него не отставать!
Все дороги, все пути я пройду,
всё объеду, всё узнаю, посмотрю,
и, конечно, я о том не смолчу,
сколько радости и счастья получу!
"Устоишь ли?", - спросит жизнь.
– - "Устою!"
"Сил найдёшь идти вперёд?" -- "Да, найду!"
"Ну, а если встретишь смерть?" -- "Пусть умру,
но я с выбранного мной пути не сверну!"
Преград много, путь тернист. Ну и что!
Надо браться лишь за дело горячо,
и, уверена, всё будет по плечу.
Не хочу я слабой быть! Не хочу!
Днём свела дебет с кредитом, за полгода заработала вместе с подъёмными полторы тысячи рублей, в кошельке на первое февраля будет ноль, в сберкассе -- только привезённые с Урала шестьсот рублей, значит, расход -- полторы тысячи. Но зато у ней есть всё! Расходы в этом году будут мизерные, цель -- две тысячи рублей к концу года должны быть свободными, учитывая даже поездку в отпуск. Пришла Елена.
– Как ты тут? Живая? Вижу, что прибралась уже.
– Чуть живая.
– Хорошо всё получилось.
– Лучше некуда. Куда мне столько еды девать?
– Говорила она, наливая той полную тарелку картошки с тушёнкой.
– Ты хоть бы пирогов забрала.
– Заберу. К двум часам Женя обещали заглянуть, стол унесут, табуретки, а магнитофон Вова завтра с утра заберёт, с ним и на работу приедешь. Поняла?
– Поняла. Сумки, кастрюли ещё все чужие привезу.
– Конечно. А ты что не ешь?
– Мне, кажется, теперь неделю не захочется, - смеялась она.
– Елена Рашитовна, это ведь ваша идея, холодильник мне купить?
– Моя. Мне поручили узнать, в чём ты нуждаешься, - просто ответила та.
– Спасибо большое, я бы сама только к лету собралась.
Напились чаю и пошли в комнату. Аксана не смогла отказать и поплелась следом. Присели на софу.
– Кресла тебе надо купить.
– Зачем? Мне одной и софы хватит.
– Пустовато как-то.
– Просторно люблю.
– Это что? Фантастику читать начала?
– Взяла книгу.
– Ага, фантастику, - засмеялась она.
– Практическое пособие охотника- промысловика? Ну ты даёшь!
– Кстати, именно эта книга надоумила меня зимнюю шапку себе сшить, - похвасталась она.
– Сшить? Я думала, ты купила.
– Сшила. Своими собственными ручками.
– Дай я посмотрю.
– Посмотри. Только ведь ничего не увидеть.
– А вот и увидела.
– Что?
– Этикетки вшитой нет. Похоже, и правда сама сшила.
– Ну что я врать-то буду.
– Молодец, сказать больше нечего.
– Елена Рашитовна, а жена у Токарского ничего, весёлая.
– Это не жена, - засмеялась та, - это его любовница.
– Любовница!
– Удивилась Аксана.
– И он не стесняется с ней ходить на пьянки!
– Как видишь, не стесняется. Но ходит-то не ко всем. Учти.
– Поняла. А жена у него кто?
– Простой бухгалтер у нас, самая пожилая которая, в очках.
– Понятно. И что, без скандалов?
– А что она может сделать? Четверо детей, все выросли уже. У ней хозяйство, скотина, усадьба. Работает, и ладно.