Землячки 3. Интерес
Шрифт:
– Очень красиво.
– Правда? Взять?
– Даже не раздумывай. Даже в нашем заведении я такого не видел.
– Ещё я пальто хочу, но не могу цвет выбрать. Помоги.
– Давай посмотрим сначала на вешалке.
Купила и костюм, и пальто. Всё ей упаковали, даже пакет ей понравился, и она попросила десяток пакетов чуть разных для подарков.
– А я тоже вместо одного решил два костюма купить, разных, конечно. Когда ещё такое представится.
Они решили все покупки сразу отнести на теплоход, чтобы не таскаться с ними весь вечер, а уж потом пошли гулять
– А зачем тебе веер?
– Как сувенир, вместо цветка раскрытый пусть висит.
– Может и мне купить?
– Конечно, девчонкам своим привезёшь, скажешь, случайно в Японию на экскурсию свозили кислородом из автомата подышать, - смеялась она, - там тесно, всем воздуха не хватает.
– Правда, куплю.
А в соседнем отделе она купила для соседки детский пёстренький костюмчик и шесть мотков пряжи -- нежно-голубой мохер, свяжет себе на зиму тёплый мягкий пушистый без единого шва свитер, ни у кого такого не будет, и рисуночек для переда подберёт оригинальный.
Отплытие сегодня в пять вечера. Пора. Они разошлись по своим каютам до ужина. Сам процесс отплытия её не интересовал, достаточно голоса диктора и гудков теплохода. Она была счастлива, оставила сорок шесть рублей, этого должно хватить до Чугуевки, остальные решила положить в сберкассу во Владивостоке на новый лицевой счёт.
– Пора начать воплощать свою мечту в жизнь, - уверенно произнесла она вслух.
Во время ужина её спутник сказал, что будет ночевать сегодня не в своей каюте. Она промолчала, не зная, как отреагировать. В принципе, он свободный человек.
– Хорошо, что сказал, я хоть почитаю немного, а то книгу в библиотеке взяла, а ещё и половину не прочитала.
– И сегодня не придётся. Я решил у тебя ночевать, - смеялся он.
Она отвернулась, пряча глаза.
– Ну, не обижайся, не всё же тебе надо мной подсмеиваться. Я завтра искуплю свою вину. Обещаю сюрприз. Тебе понравится, - веселился он.
– Ты любишь сюрпризы?
Она уже смотрела на него с интересом. Вот бы разгадать, что он задумал.
Сразу после утренней пробежки сказал:
– В семь ноль-ноль чтоб была у меня, как всегда, в сарафане и шляпе.
Когда она вошла, то в глаза бросился букет красных роз.
– У вас сегодня праздник?
– Пока ничего не скажу. Через пятнадцать минут спускаемся вниз.
Они молча сидели и смотрели друг на друга. Потом начали улыбаться, потом смеяться. Выждав ровно пятнадцать минут, он взял букет, и они вышли на палубу. Солнце всходило.
– Зайдём к тебе.
– Зачем?
– Подкрасишь губки, - смеялся он, - чтобы были такого же цвета, как эти розы.
Зашли, она подкрасила губы, подтемнила брови, веки. Спускались в самый низ. Только что закончилась гимнастика, и человек тридцать расходились в разные стороны, обращая внимание на цветы. Шли к бассейну. А солнце поднималось, освещая палубы одну за другой сверху вниз. Бассейн наполнялся.
– Это только для нас сегодня, - улыбался он, - пока первая смена завтракает, искупаемся и займём местечко.
– Я купальник не одела, - засмеялась она.
И только когда появился фотограф со своим объективом, она поняла, что он задумал.
– А мы в сарафане искупаемся, - смеялся он, - ты же не будешь против экстрима?
– Я готов. Что будем снимать?
– Аксана, подержи, я разденусь.
Она взяла букет. Он в одних плавках плюхнулся в воду, как ребёнок.
– Тёплая... Давай цветы... Так... А теперь сама. Ну! Смелее!
Она сбросила босоножки и чём была, в том и прыгнула. Фотограф хохотал диким голосом, она такого никогда не слышала. Когда вода успокоилась, он разбросал букет и спросил:
– Аксана, целоваться будем?
– После съёмки, - смеялась она, расправляя по поверхности свой сарафан и собирая розы к себе поближе.
– У тебя живот, как у беременной, прихлопни платье, - смеялся он, - хватит баловаться, иди ко мне поближе.
– Шляпу чуть-чуть назад откиньте, - командовал фотограф, - мужчину рукой обнимите за шею. Мужчина, вас в воде совсем не видно, не стойте, лягте на воду, вот как она. Очень хорошо голубой бассейн выйдет. Девушка, откиньте одну руку на воду. Приготовились. Внимание. Готово. Ещё разок. Внимание. Готово. Можете купаться теперь.
Они ещё подурачились, нахохотались и, собрав цветы, выбрались из бассейна. Немного отжав отяжелевший сарафан, без босоножек пошла наверх, он следом нёс свои брюки и туфли.
– Хорошая будет фотография, - улыбалась она, - я о такой и мечтала.
– В чём сейчас на завтрак пойдёшь?
– В купальнике, - смеялась она, - он ведь сухой остался.
– Ну отдыхай. Я зайду.
Не хотела она доставать свой владивостокский костюмчик, но пришлось. Привыкнув за эти дни к длинному, ей неуютно было в платье по колено, но выбора не оставалось, не чёрную же тёплую юбку одевать, а институтское было с длинными рукавами. Цветы лежали на столике.
– Хоть бы он догадался свою банку с водой принести, чтобы поставить.
Он догадался, принёс.
– А говорила, ничего, кроме сарафана нет.
– Оно короткое.
– Ничего страшного, коленки у тебя красивые, - смеялся он, - до самой талии.
В свежем платье она чувствовала себя совсем по-другому. То ли в нём сохранились иллюзии прошлого лета, то ли к ней прицепился утренний сюрприз, то ли новое богатство, висевшее на вешалках в каюте, то ли похожая на правду лапша, которая слетала с её языка и свисала на ушах её ухажёра, то ли приобретённый опыт за единственный год работы -- всё это живое, необходимое, было сейчас рядом с ней, около неё, вокруг неё, внутри её. И всё это будет с ней, вместе с ней, навсегда, подпитывая силой, волей, неуёмными желаниями достичь большего.