Земной круг
Шрифт:
Надо сказать, что за год до этого Кляпик Еропкин и Траханиот, проезжавшие через Данию, доносили, что «Дацкой король» уже воюет с Любеком и напускает на Ганзу корсаров. Любчане в свою очередь тогда снарядили и послали в море вооруженные корабли.
Посол Иван был отпущен с честью «в свою землю» в сопровождении Дмитрия Зайцева и Дмитрия Грека Ралева — одного из Палеологов, ездивших в Рим с объявлением вести о казанской победе.
Пребывание московских послов при дворе Иоанна Датского наводит на размышления: какие сведения они могли раздобыть там в то время, когда к берегам Дании особенно часто стали приходить корабли из Бристоля? Бристольские мореходы добивались от Дании прав на торговлю с Исландией, которые они вскоре и получили.
От
Еще в 1480 году самый бывалый и искусный мореплаватель Британии, по имени Лойд, покинул пристань Бристоля с тем, чтобы отыскать загадочный остров Бразиль, лежавший, как уверяли, к западу от Ирландии. Но оба корабля попали в бурю, и их пригнало обратно к берегам Альбиона. Вероятно, это и были те самые корабли, в отправлении которых принимал такое живое участие Джон Джей, купец и шериф Бристоля.
Затем бристольцы начали искать Антилию. Ей полагалось находиться на широте Лиссабона, на пути к славному острову Зипангу. В существование Антилии верили Тосканелли, Бехайм, Андреа Бианко и другие космографы.
Некоторые смешивали Антилию с не менее сказочной островной страной Семи Городов, где будто бы жили потомки христиан, еще в VIII столетии бежавших в синие океанские просторы от мечей мавров.
В XV веке находились мореходы, уверявшие, что они своими глазами видели дикую окраину Тартарии, возникающую из водной пустыни к норд-весту от Ирландии. Это страна великого хана.
Вот где бы сбывать без посредников английское сукно, а из Китая, Индии и Тартарии вывозить пряности, дорогие сплавы, шелк и самоцветы!
После того как Христофор Колумб открыл «Индийский берег» и весть об этом достигла Англии, — бристольцы снова стали пробовать силы в поисках морского пути в Китай. Они надеялись подняться в высокие широты, чтобы, плывя оттуда более коротким путем на запад, коснуться восточной окраины Азии. Там «Канбалык», «Катай», Великая Тартария!
Антилия и Бразиль были отставлены. Плясать приходилось от скандинавской печки. У этого очага бристольцы грелись уже со времен Яна из Кольно и северного похода Колумба, если великий открыватель действительно в 1477 году плавал в водах Исландии. Во всяком случае, Колумб однажды обмолвился о бристольских купцах на северном острове. Он упомянул и об окраине Тартарии за Ирландией.
Бесспорно, что посещения Дании и Исландии наталкивали бристольцев на какие-то новые мысли о поисках дальних стран. Скандинавы хранили в своей памяти древние сказания о Винланде. Семнадцать же лет не такой срок, чтобы можно было забыть поход Яна Кольненского, распахнувшего северную дверь в Индию.
В 1493 году Джон Кабот со своими сыновьями жил в Бристоле в предместье с выразительным названием «Катай». Этот Китай-город на берегах Эвона населяли выходцы из Генуи и Венеции, помнившие торговлю с Китаем через Каффу и Тану. Они-то уж знали, что потребуется стране великого хана: цветное «лундское» сукно, добротное оружие, изделия из металла, зеркала и многое другое.
Дмитрий Зайцев и Дмитрий Ралев, находясь в Копенгагене и обсуждая права Руси и Дании на Севере, не обошли молчанием успехи русских людей на Ледовитом море.
Иноземные космографы стали уже догадываться о том, что корабли могут проплыть от Скандинавии до устьев Северной Двины, Мезени, Печоры и Оби, что у окраины Московии находится большой полярный остров. Эти истины дошли до сознания бристольских купцов, ловцов и скупщиков трески, посещавших датские морские владения.
Но Джон Кабот тогда еще не был захвачен мыслью о северо-восточном пути. Он по-прежнему устремлял свои взоры на запад.
Некоторые историки берут под сомнение этот срок, другие же соглашаются с тем, что 24 июня 1494 года, в пять часов утра, Джон Кабот впервые увидел на западе таинственную землю — Terra de prima Vista [90] , как предполагают — Лабрадор или Кап-Бретон.
Тщетно Кабот и его спутники искали приметы Китая в облике этой суровой страны. Им пришлось вернуться в Бристоль, в стены Китайского предместья, чтобы начать подготовку к новому плаванию.
В 1910 году В. Н. Семенкович обратил внимание на весьма забавную подробность. Каботова Terra de prima Vista, судя по ее описанию, была очень похожа на нашу Новую Землю [91] .
90
«Английские путешественники в Московском государстве в XVI веке». М., 1938, с. 9. Введение Г. Новицкого; Ф. Гельвальд. В области вечного льда. Изд. 2-е. СПб., 1884, с. 255.
91
«Путешествие в северные страны, в котором описаны нравы, образ жизпи и суеверия норвежцев, лапландцев, килопов, борандайцев, сибиряков, самоедов, новоземельцев и исландцев, со многими рисунками Де Ламартипьера». Перевод, объяснения и примечания В. Н. Семенковича, инженер-механика и ученого археолога, почетного члена Московского археологического института и Международной академии наук, искусств и литературы в Тулузе. Издание Московского археологического института. Москва, 1910 (?), с. XXII.
В. Н. Семенкович, конечно, знал, что Джон Кабот плыл не на северо-восток, а на запад. Тем не менее русский историк первым заметил такую странность и сказал, что плавание Кабота «недалеко ушло от саг и легенд».
Если Семенкович прав в своих выводах, удивительное перемещение Новой Земли на запад по воле Джона Кабота представляется совершенно необъяснимым.
Но оба Кабота знали о существовании Новой Земли. После похода 1491 года Себастьян Кабот составил полярную карту. В надписи на ней были показаны Новая Земля и Обь!
Чертеж этот украсил стены Дворца Дожей в Венеции. Он был помещен на видном месте, над дверью главного входа [92] .
Соображаясь со временем и обстоятельствами, можно думать, что весть об Оби и Новой Земле вышла в 1493 году из Москвы, через Колывань достигла Копенгагена, а оттуда была привезена в Бристоль к бравому шерифу Джону Джею и Джону Каботу с его тремя сыновьями.
Помпоний Лэт, Филиппо Каллимах и Себастьян Кабот на протяжении каких-нибудь пятнадцати лет будоражили мир от Рима до Бристоля дружными сообщениями о северном острове, открытом русскими.
92
Ф. Аделунг. О древних иностранных картах России до 1700 года. СПб., 1840, с. 17–18; Н. М. Быковский.Картография. М.
– П., 1923, с. 147.
Что же касается Дмитрия Зайцева и Дмитрия Грека Ралева, то они на деле доказали возможность морского путешествия из Стокгольма в устье Северной Двины. Но произошло это не в 1494 году, как указывает Н. Н. Зубов, а несколько позже [93] .
Действительно, послы пришли на Русь из Дании в 1494 году, но тем же путем, каким они и отправлялись в Копенгаген, — через Колывань (Ревель).
Это происходило еще до открытого столкновения Москвы с колыванскими немцами, повлекшего за собой разгром ганзейской торговли в Новгороде в 1495 году.
93
См. Н. Н. Зубов. Отечественные мореплаватели — исследователи морей и океанов. М., Государственное издательство географической литературы, 1954, с. 27, 494.