Земные пришельцы. Книга первая

Гайворонский Александр

– Глупая шутка, – сказал Витёк дрогнувшим голосом. – Глупая и жестокая.

Он прямо в глаза смотрел Гритшину, и тот видел, как они наполняются неумолимой слезой обиды. Не выдержав этого взгляда, Лёнька опустил голову…

На листе, просвечиваемом лучами солнца, проступала надпись: "АВТОР ГЕНИАЛЬНОГО РОЗЫГРЫША – ЛЕОНИД ГРИТШИН.

Глава 7

«Только бы успеть, только бы найти… Только бы успеть, только бы найти…» – стучало

в висках Бельского в такт его бегу.

… Наряд милиции уже своим появлением вежливо, но настойчиво предлагал разойтись. Толпа нехотя потеснилась только, рассредоточилась. Наиболее бойкие вступили в переговоры с блюстителями порядка, посвящая и без того уже посвященных в курс дела, даже потребовали объяснения. Кто-то подхватил эту идею – толпа начала атаковать. Но, видимо, такой «контрманёвр» был заранее предусмотрен, и люди, несколько успокоенные сообщением о том, что «проблема» уже рассматривается, и скоро все узнают подробности, вынуждены были разойтись.

Бельский жадно выискивал взглядом крайне приблизительно запомнившегося ему «оратора», но безрезультатно. Он брел несколько минут то за одной, то за другой группами людей, прислушиваясь к разговорам.

– Ты думаешь, один из них?

– Конечно! Стал бы он таскать у себя в бумажнике такой факт, никому не показывая. Только под страхом смерти это возможно…

– Да может, он только что приехал откуда-нибудь: не потеряй бы он бумажник, может завтра бы весь город уже знал и без этого…

– А! Впрочем, какая теперь разница. Хана нам всем. Я, честно говоря, сомневался. Теперь – все! Вот он Шарик-то, как на ладошке…

– Не боись! Спасение-то возможно! Вон, и «спаситель» где-то есть, оказывается, может среди нас ходит.

– Вот и пусть МУР ищет – отпечаток есть…

– Так парень-то удрал…

– Ты что думаешь, других фотографий нет?.. А и нет, так этот же парень и размножит. Еще и деньги на этом сделает. Помяни мое слово! Охотников уйма будет на такую картинку.

Бельский решил ввязаться в разговор.

– МУР, друзья мои, никак не сможет найти «спасителя».

– Это почему же? – охотно приняла в собеседники идущая по улице компания молодых людей.

– Да потому что в картотеке МУРа только уголовники числятся, зарегистрированные причем. А этот «спаситель» вряд ли из уголовников.

– Ну точно, крышка тогда!

– Ну почему же сразу крышка, – успокоил Бельский. – Раз «спаситель» есть, значит, спасет и без МУРа… А что это вы насчет хозяина бумажника говорили?

– А то, что под гипнозом он ходит – ему не велено разбазаривать сведения о Шаре, иначе ему баста! Или детям его, если они есть.

– С чего вы взяли?

– А вон мужик какой-то солидный целую лекцию двигал, прям как международный обозреватель… Правда, поддатый был.

– А вы его не знаете? – этот вопрос Бельский задавал как-то рассеянно.

– Что?

– Ну не был он знаком вам раньше? Кто он такой?

– Да черт его

знает! Он не представился…

Бельский отделился от компании, завидев идущее навстречу такси, и «заголосовал».

Машина остановилась. В ней сидел только один пассажир. Бельский назвал адрес, шофер кивнул. Не успев сесть, он услышал с заднего сиденья восторженный возглас:

– Шуркел, корешок! Здорово!

Велико же было удивление Бельского, когда он увидел в машине Моремана. Передумав ехать, он вытряхнул на радостях своего давнего приятеля из такси и достал кошелек, чтобы расплатиться за него с шофером.

– Не надо, Шурик, Я уже отдал…

Бельский хлопнул дверцей, машина укатила.

– Ты мне нужен позарез, Моремаша! Где же ты пропадал, дьявол?

– Дела, братан, дела. Кстати, закатывал я к тебе с месячишко назад – не застал… Ну что за дело-то? Выкладывай.

– Пойдем ко мне?

– Пойдем. Чаек есть? Индюшка? Хорошо. Я как раз свободен. Может, заночую у тебя?

– Ночуй, ночуй.

До дома Бельского было недалеко, они пошли пешком.

– Не торопись, Шур, покурю я. Погодка – ах!.. Ну ты как насчет Шара? Что думаешь-то? Уж с кем, с кем, а с тобой одна прелесть потолковать на такую тему!

Бельский в который раз уже отметил про себя, что все пользуются одной и той же терминологией: Шар, Факты, Дактилоскопический отпечаток, Спаситель…

– А что ты думаешь?

– А я думаю, что спасение-то нас если и ждет, то только на том свете. Году эдак в восемьдесят шестом, да в ноябре, разверзнется небо, да как явиться к нам верхом на Шаре новоиспеченный Иисус, поднимет из могилы весь померший за две тыщи годов люд и учинит Страшный Суд. Начнется сортировка: кому – туда, кому – сюда… Вот тебе и спасение. Да-а. Не дотянули чуток до двухтысячного-то! Мне и даром такое спасение не нужно.

– А если серьезно?

– Серьезно хочешь? Я знаю, какой ты жук! То, что ты хочешь, от тебя сразу не добьешься. Почирикаешь о том о сём, расскажешь байку одну-другую и заставишь невольно втянуться в гнилой разговор, где меня ждет капкан. Ты лучше сразу скажи, что тебе надо, а то закис со своими параноиками, гебефрениками да ипохондриками – людей не видишь. Думаешь, ты там умнеешь? Нет, брат, тупеешь и все больше мнишь из себя экстрасенса. Интуиция-то еще работает?

– Работает.

– Ты смотри-ка, еще работает!

– Доказать?

– Докажи!

– Ты ехал к Жабе.

– …

– Ты ехал к Жабе и с нечистым делом.

Бельский облегченно вздохнул, почувствовав, что попал в точку.

Жаба – это их общий приятель из торгового, к которому и собирался отправиться сам Бельский. Он не любил употреблять это прозвище и никогда не предпочитал именам прозвища и клички, но сейчас ему хотелось этим подчеркнуть нечистоплотность дела, с которым Мореман ехал к Жабе. Догадка о нечистоплотности действительно была только догадкой.