Зеркала и лица Северный Ветер
Шрифт:
– Что ты делаешь?
– поинтересовалась она.
Хотя и так догадывалась, и даже смутно надеялась - а вдруг поможет? Цепи, на её взгляд, выглядели вполне внушительными, несмотря на то, что ржавчина их изрядно пожевала своим беззубым ртом.
Рем ещё немного позвенел, будто проверяя сооруженную им узду на крепость, а потом обернулся:
– Сейчас очень пригодился бы волчий аконит.
– Что?..
– не сразу сообразила Лили, потом кивнула.
– Да, пригодился бы. Жаль только, что никто из нас не догадался
– Не смешно, - дёрнул плечом Рем.
Он действовал так спокойно и уверенно, что в душе у Лили затеплилась надежды. В конце концов он же Мародёр, а Мародеры умеют выходит сухими из воды. Вдруг как-нибудь всё наладится. Лили ещё не знала - как, но надеялась на положительный исход.
– В свое время эти цепи могли выдерживать до одиннадцати тон, - проинформировал Ремус.
– Звучит обнадёживающе.
– Я бы не слишком надеялся. У оборотней чудовищная сила, Лили.
– Но это всё-таки лучше, чем ничего, правда?
Рем неопределённо повёл плечами.
– Правда.
Он снова потянул за цепи. Лили начала подозревать, что он делает это лишь за тем, чтобы хоть что-то делать.
'Гриффиндор - это диагноз', - не раз говорил Северус. И был прав. Гриффиндорцы не сдаются даже тогда, когда знают, что провал неизбежен. Они просто не могут принять неизбежное со смирением. Вот и всё.
– Рем? Ты как?
– Пока человек.
Устав греметь цепями, Люпин выпрямился и принялся снимать с себя одежду.
– Что ты делаешь?
– возмутилась Лили.
– Раздеваюсь. После того, как обращусь обратно, очень хотелось бы, чтобы одежда была целой. Не хочу пробираться в Хогвартс с голой задницей, - последовало объяснение.
Покончив с одеждой, Рем набросил цепи на себя, обмотав их вокруг шеи и талии.
Лили безмолвно наблюдала за его манипуляциями, не слишком, впрочем, понимая, как все эти садо-мазохистские ошейники могут им помочь.
– Ты обратишься сразу же, как взойдёт луна?
– поинтересовалась она.
– Иногда удаётся замедлить процесс. Случается, что даже на несколько часов. Но раньше в такие моменты со мной были Бродяга и Сохатый. Их присутствие каким-то образом сдерживало живущего во мне зверя.
– А моё присутствие не может подействовать на тебя так же благотворно?
– Вряд ли.
– Почему?
– с вызовом вскинула голову Лили.
– Потому что я девушка? Или потому, что ты мне недостаточно доверяешь?
– Потому что ты не анимаг, как они.
– Понятно, - протянула Лили, хотя ничего ей понятно не было.
– А надолго ты останешься волком? Ну, или тем, во что ты там перекинешься?
– Несколько часов. Может больше. Может -меньше.
После этих слов Рем надел на ноги нечто вроде колодок, которые очень оперативно соорудил прямо на месте из подручных средств.
– У тебя золотые руки, - похвалила Лили.
Судя по угрюмому молчанию её похвалы были нужны Рему, как рыбе зонтик.
Всё началось внезапно.
Люпин упал на четвереньки и по его спине словно заходили волны. Больше всего это походило на то, как будто гигантские черви прогрызают себе в его теле туннели.
– Рем!
– Нет!
– заорал он.
– Отойди!!!
И Лили против воли отпрянула. Но тут же, словно стыдясь собственного испуга, вернулась на место, положив свою ладошку на его скрюченные в агонии пальцы.
Ремус тяжело дышал, будто после изнурительной пробежки. Все тело его покрылось капельками пота.
Через какое-то время усилием воли ему удалось вернуть контроль над собой. Подняв голову, он посмотрел на Лили долгим, усталым и обречённым взглядом.
– Прости.
Лили почти с материнской нежностью коснулась пальчиками вздувшихся вен на его лбу:
– Не за что извиняться, друг мой. Ты ни в чем не виноват. И чтобы не случилось - это будет не твоя вина.
Рем снова начал хватать ртом воздух, судорожно и жадно, будто его душила астма.
– Рем!
– позвала испуганная Лили.
– Рем!
То, что ломало его тело, не походило на конвульсии или судороги. Выглядело это так, будто невидимая, жестокая исполинская рука дергала за конечности, выворачивая их под неестественным углом, выкручивая из суставов. Рем то рычал, то кричал, то сдавленно стонал. Смотреть на это, слушать это было выше человеческих сил и Лили спрятала лицо в ладонях.
– Больно... больно...
– кричало агонизирующее нечто голосом, совсем на голос Люпина не похожий.
– Жжет! Жжёт!!! Горит! Всё горит!!!
Смотреть было страшно, не смотреть - ещё страшнее.
Лили пришла в голову мысль, что вместе с лунными лучами в это тело проникало нечто, врывающееся в наш мир прямиком из Ада. Пока ещё Ремусус Люпин был здесь, вместе с этим страшным чудовищем, но это только пока. Это демон, вселяясь в чужую плоть, безжалостно ломал кости, стирая знакомые Лили черты и вылепляя из мышц, кожи и сухожилий нечто совершенно не похожее на лицо его друга.
Не в силах бесстрастно смотреть на его нечеловеческие мучения, Лили обняла друга за плечи, прижималась щекой к горячей, несмотря на подвальный холод, спине.
– Жжет, -снова сорвалось с сухих, потрескавшихся губ.
– Жжёт...
– Тс-с!
– Лили принялась укачивать его, словно маленького.
– Все хорошо, мой милый, всё хорошо. Мы справимся с этим.
Мысль о том, что даже если она-то и выйдет отсюда живой, эта пакость повторится с ним в следующее полнолуние, и в следующее, и в следующее. И ничего на самом деле не будет хорошо. Но всё, что Лили могла сейчас сделать, это лгать, не исключено, что только самой себе. Но всё равно она не могла не шептать, не укачивать, не утешать.