Зеркало богов [СИ]
Шрифт:
— Нет. Что у вас?
— Нас передают по цепочке.
— Понял. Вы где?
— На проспекте.
— Сейчас будем.
— Не отключайтесь. Вам передадут места следящих. У меня ещё одна просьба: одновременно разбить все камеры слежения на уровне двадцатого этажа.
— Ждём.
— Драконы, — обратился Люциус к нашему сопровождению, — Севастьян отвлечёт воронов от нас. Возможно, снимет их. Ваша задача — лететь вперёд, тоже разбивая камеры, чтобы прикрыть нас, троих, и замаскировать наш нырок в сторону, когда будет удобный момент. Дальше вы полетите с Севастьяном.
— Поняли! Поняли!..
Молчаливый полёт —
— Внимание, — сказал Люциус, — драконы, вы сейчас спокойно продолжите путь до группы Севастьяна, где и соединитесь с ним. Далее — по ситуации. Мы же свернём в один из переулков, где и попробуем пропасть бесследно.
— Видим переулок, — отозвался Марк. — Мы немного снизим скорость, долетайте до нас — и в переулок.
Они и в самом деле подождали нас — буквально секунды. Мы влетели в середину группы сопровождающих — и вильнули в переулок. Тут тоже было довольно оживлённо: в разгаре какой-то яркий праздник внизу. Люциус рванул к широкой лоджии, где стоявшие на ней люди зааплодировали нам: кажется, они решили, что мы часть праздника.
Люциус отпустил Ледяного Джина, быстро — по инерции движения — прошедшего прямо в толпу, невозмутимо раскланялся и, устроившись у стены, скрытый фигурами людей, быстро снял крылья. Я приземлился секундой позже — схваченный за руку ведуном из толпы, оказался буквально вдёрнут в неё. Крылья сложились инстинктивно, так что никто не пострадал, и меня встретили довольно приветливо. А ещё через секунды нас разыскал Люциус и помог снять крылья. После чего мы благополучно растворились в толпе, добираясь до выхода с лоджии.
Мы бежали по лестницам вниз, предпочтя лифтам передвижение на собственных ногах. Лестницы широкие — народа, спешащего на праздник, довольно много. Никто не присматривался к нам. Разве только пару раз оглянулись на Ледяного Джина, слишком стремительно бегущего для обычно невозмутимых ведунов.
Двадцать этажей... Я выдохся на двенадцатом. Если бы не Белый Джин, я бы напросился на передышку. Но ведун остановился на лестничной площадке внезапно, так что мы чуть не врезались в него.
— Что? — спросил запыхавшийся Люциус.
— Две лестницы назад нас видел ворон!
— Чёрт!
— Точно!.. Что делаем?
— Прячем тебя! Ты слишком заметный!
Мы быстро прошли к стене. Давешний плащ-накидка всё ещё был на Ледяном Джине, так что спрятать выдающие ведуна белые волосы под глубокий капюшон оказалось нетрудно.
— Нам повезло, что на Гадесе зима. Никто не удивится. Маскировка примитивнейшая, но действенная. — С минуту драко смотрел на нашего товарища, а потом оглянулся на меня. — Андрей, праздник же! Вытаскивай Тисса!
Я сразу сообразил, что он имеет в виду: притвориться артистами, работающими на празднике! И сунул руку в поноску, куда давно уютно устроился кошак, уставший лететь на скорости драконов. Погладил Тисса по холке и за неё же вытащил.
— Тисс, посиди немного на плече, ладно?
Кошак тяжело огрузил моё плечо, зевнул, и мы пошли, причём пару раз при ходьбе я слегка качнулся. Вынужденный соблюдать равновесие, чтобы не свалиться, Тисс распахнул крылья — на радость всем встречным и поперечным: крылатый котик!..
Какое счастье, что не все вороны про кошака не знают!
Всё — замаскированные всеми имеющимися на данный момент в нашем арсенале средствами, мы уже спокойно спустились на первый этаж.
— Джин, ты слушаешь лестницы?
— Слушаю. Нас потеряли. Ворон, сидящий выше, спрашивал тех, кто внизу, не проходили ли мы мимо них. Ответ отрицательный. Сейчас они бегают на этаже седьмом, ищут нас.
— Ага... — задумчиво сказал Люциус, и его глаза вспыхнули холодной зеленью, а маска вокруг них потемнела. — На нас устроили охоту? Обрадовались. Так, Андрей, иди чуть впереди Джина, я — позади. Будем изображать охрану медейца. Андрей, передай кулон Джину.
Из-под капюшона ведуна донеслось негромкое хмыканье, после чего он взял у меня Зеркало богов и обмотал его выдранным из кармана накидки подкладом.
Всё это мы проделали на ходу, постоянно втискиваясь в толпу погуще.
Вскоре на первом подземном этаже, изображавшем ту же празднично оформленную улицу, только с высоким потолком, как на вокзалах, появилась необычная для Гадеса троица: святоша с Медеи, которого легко узнать по капюшону, полностью скрывающему его лицо, быстро семенил, благочестиво опустив голову и благоговейно сжимая в руках цепь с реликвией, спрятанной в тряпки, ибо не подобает в столь богопротивном месте показывать глазам недостойных священный предмет, с которым медеец никогда не расстаётся; позади него энергично шествовал телохранитель из драко, одетый просто и привычно для глаза для большинства присутствующих на этаже; впереди плёлся явный ученик служителя медейской церкви, поскольку нёс за плечом вещмешок (поноску с Тиссом), уж точно набитый всеми нужными предметами для отправления священных медейских обрядов в дороге.
— ... Лестница налево, — бормотал Люциус в микрофон от триди, направляя нас с Ледяным Джином по нужному маршруту. — Внизу справа — выход к подземке... Теперь выходим в зал, проходим его. Лестница наверх — та, которая слева. Она идёт на улицу. Так. Теперь по улице — никуда не сворачивая. Сейчас будет стоянка аэротакси.
Стоянка аэротакси оказалась перед рестораном, что едва не испортило нам весь спектакль. Со стороны заведения шибануло таким сытнейшим ароматом мяса и приправ, что Тисс торопливо вылез из поноски и напрямую сиганул к ресторанному окну, возле которого и прилип, категорически отказываясь что-либо понимать, кроме одного: он устал и голоден, а тут — такая жратва!.. Хозяева совершенно обалдели, если думают, что он куда-то отсюда сдвинется. Пока не нажрамшись-то...
Люциус вздохнул, глядя на бедное животное, лапой призывающее посетителей ресторана обратить на него внимание, и попросил:
— Вы тут посидите немного, я быстро сбегаю взять что-нибудь на вынос. Честно говоря, тоже оголодал.
Мы с ведуном только кивнули, а я обрадовался, что толпа, в которой мы задвигались к весело сияющим окнам ресторана, громко и напористо разговаривает: в животе у меня забурчало при одной только мысли о еде. Если вспомнить, что мы не ели со времени, как сбежали из ресторана, в котором был убит Чан, то реакция моего организма неудивительна. А сколько побегали-полетали...