Зеркало для никого
Шрифт:
Я поняла, что замечталась и таращусь на библиотеку слишком долго. Так можно прослыть слишком духовно развитой персоной. А это сейчас не модно, поэтому родители не водили нас с Мист по подобным местам. Чтобы скрыть свою растерянность и неподобающую заинтересованность, я ускорилась и взлетела по каменным ступеням библиотеки, толкнула тяжелую дверь и оказалась в прохладном помещении, в котором воздух напоминал холодную стоячую в огромном озере воду.
“Использование технологий запрещено” – гласила табличка на входе, выведенная от руки красной краской готическим шрифтом. Центр в прошлом монастыря был занят длинными столами, вдоль стен стояли полки, уставленные многочисленными книгами,
Я шла вдоль стеллажей и размышляла о том, как же здесь спокойно, и не могла понять, что изменилось в моем восприятии, пока не обратила внимания на рейтинг перед глазами.
— Боже мой… — сорвалось с моих губ неосознанно. В городской библиотеке была Слепая зона.
Все еще не веря своему счастью, я несколько раз вошла и вышла из библиотеки. Все было так, как и показалось на первый взгляд, в бывшем соборе не функционировали все современные технологии, стояла какая-то глушилка, которая не позволяла работать рейтингам, камерам, даже мои наручные часы отключились, и сообщения от Амалии «Ну как тебе среди вонючих книжек?» дошло только на улице.
Я шла в одиночестве между стеллажей и дышала, ощущая Свободу, я была одна. Совершенно одна. В Джаз-Поэт клубе вокруг присутствовали люди, а ванная моя была ограничена по времени. Вдруг вспомнились слова нового историка: «Пользуйтесь книгами из городской библиотеки. Поверьте, это удивительный опыт», он знал, что здесь камеры не работают! Я пританцовывала, смеялась, размахивала руками. В каком-то неясном порыве даже запрыгнула на стол и закричала протяжное:
— Аааааааааааа, — зная, что никто ни в реальном мире, ни в виртуальном, меня не услышит. Не заметит меня. Словно меня и нет.
Когда первые порывы радости стихли, я все же решила выполнить домашнее задание и взяла книги о какой-то Гельди Тюрер, экоактивистке начала 21 столетия. Писать от руки было сложно. И больно. После каждых двух строчек я делала перерыв и растирала правую руку, мышцы которой сводило от боли. Не знаю, что заставляло меня не бросить доклад. Возможно благодарность к историку за то, что показал, где в Зеленом городе есть Слепая зона. Возможно чистое упрямство. А может отклонение вроде мазохизма, потому что боль в руке смешивалась во мне со странной удовлетворенностью от ощущения близости к завершению
Через три часа на бумаге красовался короткий, информативный и ужасно корявый доклад, полный исправлений и зачеркиваний. Глядя на это несовершенство я испытывала теплую гордость. Никогда еще мне не приходилось приложить столько усилий, чтобы сделать подобную малость. Амалия на моем месте бы рвала и метала, ощущая, что потратила свое драгоценное время, но мне было хорошо. Окончив работу, я еще очень долго сидела в библиотеке, в неясном ожидании, чего-то или кого-то. Разум все еще отказывался до конца поверить в происходящее, казалось, я вот вот очнусь в своей кровати и снова нужно будет улыбаться невидимому Зрителю.
В 6 вечера, мое ожидание завершилось. В библиотеке откуда-то из-за стеллажей появилась старушка, из тех, которые не признают достижений косметологии и старятся естественным путем. Она ковыляла, окруженная нимбом из седых волос, опираясь на палочку, немного подрагивала, выцветшие голубые глаза были обращены внутрь себя. Заметила она меня только тогда, когда поравнялась с моим столом.
— Девочка, домой пора. Шесть вечера, библиотека закрывается. – буркнула старушка недружелюбно.
— Но здесь же…
— Запрещены все современные технологии. Сильно не распространяйся, а то закон перепишут. Если слишком много людей начнет одновременно исчезать из поля зрения, эту лавочку прикроют, – голос у старушки был на удивление молодым, таким, словно за старой оболочкой говорила юная девушка.
— А вы кто? – спросила я, глядя на нее во все глаза. Может быть, это андроид, программная разработка.
– Смотритель библиотеки. – сказала старушка все тем же молодым голосом, а затем закашлялась, так что было очевидно, у нее явные проблемы с сердцем. После того как она прокашлялась, то затараторила тихо, обращалась к себе, — Каждый год одни и те же вопросы, какой-нибудь смышленый школьник находит это место и начинается «кто вы, почему так». А я уже старая, куда мне объяснять детишкам, что ничего сверхсекретного тут не происходит и никаких теорий заговора нет. Просто бюрократы случайно упустили это место из виду, когда составляли законы о Слепых зонах – Затем старушка вынырнула из недр своей памяти — Поздравляю, девочка, сейчас секрет библиотеки открыла ты.
– - А кто был до меня? – не знаю, почему я задала этот вопрос, может быть надеялась услышать дорогой сердцу ответ.
– - Кто только не был. Обычно одиночки, которые хорошо не заканчивают. Уходят в Красные города. Так, что береги голову, девочка, у тех, кто открыл секрет библиотеки обычно два пути или политика, либо Красный город. Уж я то знаю.
Мне пришлось отправиться домой, женщина всем своим поведением недвусмысленно давала понять, что она была бы не против остаться одна.
Весь вечер дома я витала в облаках, но родители все скинули на эйфорию от популярности и не доставали меня с расспросами. События прошедшей недели и особенно сегодняшнего дня стали причиной того, что сон накрыл меня с головой. На следующий день проснулась я как никогда отдохнувшей и с чувством, будто моя жизнь – это не только красивая картинка для Зрителей, за которой прячется уставшее, запутавшееся существо, которое уже не знает, каким образом повернуться, чтобы камера нашла его милее. Нет, это пробуждение было связано для меня с ощущением того, что впервые моя жизнь принадлежит именно мне. Что рейтинги и просмотры, это вторично и ничего не решает.
Какие крамольные мысли. В нашем мире рейтинг решает все.
Глава 6 Банный заговор.
Весь день я была как на иголках в ожидании урока истории. День как назло тянулся чрезвычайно медленно. Подколки Тахиры, внимание Тео на перемене, разговоры с Амалией. Меня не интересовало ничего. Я улыбалась, отвечала невпопад, едва справлялась с нагрузкой на уроках математики и биологии.
Наконец-то настал долгожданный час. Не многие смогли написать задание от руки, а потому на стол к историку опустилось только 8 тетрадей. Я и сама с трудом выводила буквы рукой, но смогла справиться с заданием. Амалия тихо шепнула мне, показав свою тетрадку:
— Как думаешь, он заметит, что я воспользовалась программой «Твой почерк?»
Я посмотрела на коряво выведенные строчки, кое-где перечеркнутые. Получилось очень натурально.
— Я бы не заметила, — ответила я ей. Амалия удовлетворенно хмыкнула, прежде чем положила свою тетрадку на стол. Интересно, кто еще поленился и воспользовался программой «Твой почерк»? Явно не Тео, работа которого выглядела столь безукоризненно, что я даже разозлилась на мгновение. Как он может и писать красиво? Этот навык сохранился у единиц.