Зеркало войны
Шрифт:
Учитывая, что вчера вечером Матильда лично навестила кухню и дала кухарке распоряжение и рецепт, оказавшийся в новинку, блюдо действительно удалось. Блинчики получились толстоватыми и заслуживали звания оладушек, но разве это важно?
Хочется ведь!
Здесь так не пекли, делали лепешки, а это совсем другое.
Лоран потянул носом. Желудок жалобно взвыл, но разум оказался превыше бренной плоти.
– Я думал, что мать для вас важнее завтрака.
Матильда пожала плечами.
– Мамусе плохо?
– Да!
– Она умирает?
Лоран аж задохнулся от наглости девчонки. Но что тут сделаешь? При таком количестве свидетелей? Даже ругаться нормально не получается.
Лоран просто не ожидал такого нахальства. Как-то привык, что он здесь самый хищный и наглый, вот и не рассчитывал раз за разом. Только вот по меркам двадцать первого века его наглость просто не выплывала.
Матильда помнила, как в свое время читала 'Унесенных ветром'. И у девушки был откровенный шок. Видите ли, джентльмен не может сказать ничего плохого о леди. И даже правды сказать не может, если та недостаточно благозвучна. Что бы означенная леди ни творила.
Чем и пользовалась Скарлетт о"Хара Гамильтон Кеннеди Батлер.
А в наше время? В наш просвещенный двадцать первый век? О даме нельзя сказать плохо, это же дама? Вот-вот, почувствуйте разницу. А выиграли мы или проиграли - кто знает?
– Она не умирает, - процедил Лоран.
– А блинчики стынут. Кстати, дядюшка, можете приказать принести вам поднос и позавтракать с мамусей. А я поднимусь к вам чуть позднее.
Лоран понял, что если он сейчас не поставит наглую соплюшку на место, его в доме даже тараканы уважать не будут. Но прежде, чем он открыл рот...
– Ваша светлость, вам письмо от матушки Эралин.
Лоран звучно лязгнул челюстями, но Матильда и внимания не обратила. Она протянула руку, взяла письмо, и недолго думая, распечатала его.
И тут же зачитала вслух.
Моя дорогая Мария-Элена.
Я узнала, что ты в Аланее. Волей Сестры Милосердной я также сейчас нахожусь в столице. Надеюсь, ты помнишь, что всегда можешь рассчитывать на мою поддержку. В любой ситуации.
Если ты пожелаешь отдохнуть в одном из монастырей, сестры будут счастливы принять тебя. На любой срок.
А я надеюсь на скорую встречу.
Да пребудет с тобой благословение Сестры Милосердной.
Матушка Эралин.
В столовой повисло молчание.
Матильда пожала плечами.
– Однако, какая жесткая конкуренция. Дядюшка, хотите я договорюсь с матушкой Эралин? Она с удовольствием пообщается с мамусей?
Лоран впервые не нашелся, что сказать. Матильда одарила его очаровательной улыбкой.
– Молчание - знак согласия. Как только мы с ней встретимся, так сразу же и поговорю. И мамуся мне желает добра, и матушка Эралин мне желает бобра, то есть добра, не сомневаюсь, если они найдут общий язык, добро выйдет из берегов и затопит всю Аланею.
Граф Ардонский чем-то подавился и теперь пытался откашляться. Вообще,
– Дядюшка Астон, водчики попейте. А то мне слушать страшно. И давайте завтракать, у меня тут две матушки на очереди.
– Малена, - кое-как смогла взять себя в руки графиня Элинор, - у нас сегодня еще примерка у портнихи.
– Нам надо куда-то ехать?
– Нет. Она приедет к полудню.
– Вот видите, как все замечательно складывается? Я успею поговорить с одной мамусей, написать второй и как раз приедет портниха. Дядюшка, вам костюмчик заказать не надо?
– Не надо.
– А зря. В голубых тонах, к примеру. Вам пойдет... голубизна.
Лоран скрипнул зубами. В Ромее голубой цвет ничего не означал, здесь вообще мужеложество преследовалось по закону. Но мужчина понял, что над ним издеваются, развернулся и хлопнул дверью.
То есть - попытался.
Но когда дверь дубовая, да высотой метра под три, ей особенно не похлопаешь.
Матильда проводила его печальным взором.
– Бедный дядюшка. Он ТАК переживает! Аманда!
– Да, ваша светлость?
Домоправительница тоже была подозрительно розового оттенка.
– Распорядись, пусть мамусе и дядюшке отнесут завтрак.
– Слушаюсь, ваша светлость.
Матильда одарила ее очаровательной улыбкой и направилась к месту во главе стола.
***
Спустя час она стояла перед дверями в комнаты Лорены. Ну, как - стояла. Подходила поближе.
А заодно успокаивала Малену.
- Сестренка, расслабься. Хочешь, я прямо сейчас Лорену из окна выкину?
- А можно?
- Конечно! К примеру, дядюшка полезет мне за розой и выпадет из окна. А мамуся за ним.
- Это как?
- А она его за ноги держала.
- А куда Лоран полезет за розами?
– невольно заинтересовалась Малена, переставая нервничать. Нахальство Матильды было заразительно, хуже всякого гриппа.
- А что у вас зеленое по стене вьется?
- Это плющ.
- Ну вот. Полез он за розами на плющ, тут его бананом и накрыло.
- А бананом-то почему?
- Во исполнение заветов великого ученого Мичурина!
- У нас он еще не рождался.
- Это уже детали.
Матильда недолго думая, пнула дверь ногой.
И ввалилась в покои Лорены.
Служанка уставилась на герцогессу большими испуганными глазами.
– Ва-ва-ша светлость?
– Моя. Успокойся, возьми букетик и проводи меня к моей страдающей мамусе!
А что? Не с пустыми же руками идти? Вот Малена и распорядилась нащипать в саду цветочков, каких не жалко. Аманда выполнила приказание, и герцогесса отправилась к болящей матушке с букетом. Еще бы томик стихов, или каких-нибудь житий святых, но это так быстро не раздобудешь. А мы вот с собой письмо матушки Эралин возьмем, пусть читает и наслаждается слогом. В оригинале, так сказать.