Зеркало войны

Гончарова Галина Дмитриевна

 - Скушать можно. Но жизнь из него улетучилась.

Малена поглядела на мужа Нателлы.

 - Ты неправа. Этот человек несъедобен.

 - А если как следует протушить его с чесночком?

 - Если только сварить суп. Слишком костляв.

Муж Нателлы, не ведая о кулинарных планах девушек, смотрел Малене аккурат на блузку. На то место, где пуговички натягивались на груди. Малена даже не сомневалась, ее уже оценили по всем параметрам.

Да и пусть его! Переживем!

– Братик, - закончила обниматься

Нателла, - представь меня своей спутнице?

– Малена. Моя девушка. Нателла, моя сестра, Александр - ее муж.

– Очень приятно, - вежливо ответила Малена.

Судя по скривившимся лицам, приятно было только ей. Может быть, еще Давиду...

– Малена? Это как Кшесинская?

Гррррррр!

– Да, - от Малены явно ждали реакцию.
– Почти что. С поправкой на профессию.

– Вот как?

– Не балерина, а секретарша.

Нателла милостиво кивнула. Ну ладно, раз секретарша - живи пока. И даже соизволила улыбнуться. Потом поймала взгляд своего супруга, и опять заледенела.

Но Матильда-то в чем виновата? Что у нее есть грудь?

Давид тоже перехватил взгляд свояка и нахмурился. Этого оказалось достаточно. Александр перевел взгляд на садик.

– Пройдемте в дом?
– предложила Нателла.
– Малена, вы знаете, наш дом конца восемнадцатого века, построен для семьи дворянина Сиголаева. Впрочем, вы вряд ли часто бываете в таких домах?

Малена даже ахнуть не успела. Матильда быстро озвучила информацию, и герцогесса улыбнулась.

– Да? А я думала, что дом построен в тысяча восемьсот восемьдесят шестом году, купцом Булочниковым. Разбогатев, мужчина решил выстроить нечто феерическое для своей семьи, и ему это удалось? Проект он заказал в Италии, а вот мастера были наши... было еще несколько забавных историй во время строительства. Неужели в краеведческом музее ошиблись?

Давид фыркнул.

Нателла выглядела объевшейся лимонов. Ее супруг впервые посмотрел на лицо Малены. До этого времени он ограничивался грудью.

– Вы знаете историю города?

– Что вы, - поскромничала Малена.
– Только историю городских домов, и то далеко не всех. Самых выдающихся.

Нателла сморщила нос.

– Безусловно, наш дом - один из тех, которые вносят во все путеводители по городу.

– И он этого заслуживает, - мирно согласилась Малена.
– Вон там, слева от крыльца, это ведь те самые итальянские ели, которые выписал купец?

– Да. Вы и об этом знаете?

– Бабушка увлекалась историей города.

Не историей города, а просто - домами с историей. Доктора ищут любопытные болезни и могут рассказывать об интересных пациентах. Архитекторы то же самое проделывают с домами.

Бабушка Майя знала кучу интересных историй, в том числе и о Булочниковском доме. Так в народе называли особняк. А что забыли - так в стране победившего пролетариата купцы вроде и ни к чему?

Купец

вовремя подсуетился и удрал за границу. Особняк остался.

– А сокровища Булочникова вы не нашли?
– в голосе Матильды слышался искренний интерес..

Нателла покачала головой, явно теплея.

– Нет, не нашли. Думаете, он не смог их забрать с собой?

Малена, повинуясь подсказкам, пожала плечами..

– Сложно сказать. Но у него была громадная коллекция оружия, да и украшения, золото - это на себе не повезешь. От границы - от любой границы, наш город далеко, на себе везти тяжко, рисковать опасно... он же удирал в конце семнадцатого года, да?

– Даже в январе восемнадцатого, - Нателла окончательно забыла, что собиралась унижать и растаптывать. Не так часто ей попадались собеседники, которые знали историю, и могли о ней разговаривать.

– Я думала, октябрь - ноябрь семнадцатого?
– удивилась Малена.

– Я тоже так думала. Потом, когда мы восстанавливали дом, сдирали обои... представляете, нашли под старыми обоями письма купца. Черновики... эти кретины, которых сюда напихали большевики, обклеили ими стены

– Хорошо хоть на растопку не пустили. И?

– У меня сохранились съемки. Фотографии - сами письма восстановить не удалось. У Булочникова болела внучка. Ребенок младшей дочери, которая умерла в родах.

– Кажется, у него было или четыре - или пять дочерей? Я точнее не помню.

– Четыре. И два сына, один из которых погиб на войне с японцами.

– Кажется, в Порт-Артуре.

– Да, - Нателла кивнула.
– Мужа младшей дочери установить не удалось, к сожалению. Но внучку купец очень любил, поэтому жену с другими детьми отправил во Францию еще в ноябре, а сам остался с ребенком.

– Ах, вот оно как! А я думала, он уехал.

– Нет, его спутали с его сыном. Это я потом уже разобралась, - похвасталась Нателла.

Малена состроила восхищенную моську.

– А что было потом?

– К сожалению, мы ничего не знаем о дальнейшей судьбе малышки. Да и сам купец... неизвестно, что с ним стало. Смог ли он куда-то добраться, или остался здесь?

– История надежно хранит свои тайны. Но как же обидно, когда удается заглянуть одним глазком, а потом - вновь опускается занавеса, - искренне вздохнула Малена.

– Я пыталась что-то отыскать в архивах, но - бесполезно.

Мужчины слушали этот разговор с открытыми ртами.

– С другой стороны.... Сколько было купцу тогда? Лет шестьдесят пять, кажется?

– Даже больше.

– Почтенный возраст по тем временам. С женой они были не в лучших отношениях, сами знаете...

– А для непосвященных?
– вмешался Давид.

Женщины совершенно одинаково вскинули брови. Жестом: 'неужели кто-то этого не знает?'. Потом переглянулись и фыркнули. Объясняла Нателла.