Зерна отольются в пули
Шрифт:
Вместо ответа Леонид Ильич с задумчивым выражением продекламировал:
И вот запрягли нам клячу. В оглоблях мосластая шкеть – Таких отдают с придачей, Чтоб только самим не иметь. 57Выпил, и задумчиво добавил:
— Для меня ведь главное, чтоб польза стране была. Вот скажи, я на своем месте сейчас?!
— Думаешь соглашусь сразу? — Шелепин покачал головой, и поддел на тарелке очередной кусок
— Зато тебя всерьез Советы зацепили, раз такую мощную комбинацию придумал. — Не остался в долгу Леонид Ильич. И продолжил уже не скрывая злости: — Молодежь ругаешь, а сам что творишь?! Встану я поперек – так обвинишь в местничестве, отрицании скрепляющей СССР роли партии, еще про бюрократизм какой-нибудь вспомнишь, ведь лозунги кидать ты мастак. А хор русских обкомовцев и цекашников за идею Региональных Комитетах такое устроят на следующем съезде, что костей не собрать! И подготовился как! — Брежнев кивнул в сторону небрежно сваленных на дальнем углу стола фотографий авиаразведки. — Компромат уже небось складывать некуда?! Любого секретаря снять готов?
— Спасибо на добром слове! — криво усмехнулся в ответ Шелепин. — Когда-то мы были друзьями! Но ведь я точно знаю, хотел ты меня уже в этом году на профсоюзы задвинуть! Хорошо хоть не послом на Борнео!
— Кто сказал?! — не удержался от саморазоблачающего вопроса Леонид Ильич.
Прорвавшийся гнев неожиданно схлынул с Шелепина, оставив только грусть и сожаление. Удивляясь сам себе, он разлил остаток бутылки, взял в руку потяжелевший бокал, и встав из-за стола, торжественно произнес странный тост:
— Лень, хватит уж ругаться! Давай выпьем, чтоб меж нами все пошло не так как раньше! Мы с тобой должны написать иную историю этой страны, которая обойдется и без драки на 24-м съезде, и без меня на профсоюзах. Нечего нам делить! — Александр Николаевич нагнулся над столом, и заглянул в глаза собеседника. — А что до дела… Все очень правильно выходит! За партией идеология и самое главное, кадры. За Советами – реальные вопросы на местах. Знаешь… — он секунду помедлил, — Я готов тебе обещать, что на следующем съезде поддержу твою кандидатуру!
Леонид Ильич сделал глубокий вдох, но слова резкой отповеди замерли так и не сорвавшись с губ. Его соратник-противник предлагал необычайно много, а просил, если разобраться, поддержку вполне здравого преобразования аппарата. И это имея на руках чуть не все козыри для завоевания безоговорочного лидерства в партии! «Что все-таки произошло с железным Шуриком? — мелькнула мысль. — Или он наконец-то повзрослел?».
— Раз так… — Брежнев тоже встал, держа в руках бокал, в котором мягко колебались почти двести грамм водки. — Мне хочется тебе верить, уж больно правильные вещи ты стал говорить последнее время. Работать с тобой можно! — Леонид Ильич вздрогнул, будто перед прыжком в холодную воду. — Бог не выдаст, свинья не съест. Будь по-твоему!
Руководители СССР с тихим звоном столкнули бокалы и выпили. До дна.
1.3. Проблемы мультипликации
— Внимание! — провозгласил на весь машзал начальник ВЦ ТЭЦ, ласково поглаживая тумблер пуска на «морде» БЭСМ-4. — Звук!
— Поздравляю с восьмым марта! 58 — приятным разборчивым голосом отозвались на движение пальца скрытые за операторским пультом чудовищно огромные, целиком затянутые в бежевую ткань «комодики» колонок от радиолы Ригонда-Стерео.
— Поздравляем! — нестройно добавили свои голоса сотрудники.
— Впервые в СССР ЭВМ обратилась к людям! — постарался легким лукавством поднять значение момента Василий Петрович. — И по какому прекрасному поводу!
— Спасибо! — вразнобой, но вежливо отозвались дамы. — Поздравь ЭВМ от нашего лица!
— Протри ей контакты настоящим спиртом! — со смехом добавила какая-то эффектная блондинка. — Чтоб не как обычно!
— Обязательно! — постарался не смутиться начальник. — Не ржать! — он гулко постучал костяшками по дюралю пульта. — У нас достигнут серьезный научно-технический прорыв!
Однако основное внимание прекрасной половины коллектива было отдано вполне зримым презентам от сослуживцев, а именно тюльпанам, целомудренно показывающим тонкие красные полоски под плотной зеленью бутонов. Весьма и весьма сложный компьютерный квест, к нашей великой досаде, никто из «дорогих женщин» попросту не оценил. А зря, последнее время чуть не все силы НИИ «Интел» были брошены на решение этой казалось бы простенькой задачи.
Собственно, идея была моей. Вроде бы ничего сложного – оцифровать кусок записи, загнать его в программу, в нужный момент выдать на колонки. Оригинально, полезно для будущего, и вдобавок совершенно бесплатно для участников. Что может быть лучше? Но в ходе постановки задачи я допустил одну огромную ошибку. А именно, озвучил идею задолго до мероприятия. В результате наш электронщик Федор, как перфекционист и меломан, успел заручиться поддержкой «двух Иванов», мэнээсов, фактически выполнявших роль завлабов в нашем малость сумасшедшем НИИ, и занялся «звуком» всерьез.
Впрочем, первые шаги не предвещали беды, разве что пришлось отказаться от развернутого поздравления с упоминанием ТЭЦ, НИИ и коммунистической партии. Десяток секунд звука в допотопном качестве восемь бит моно и частотой 10 кГц требовал целых 200 килобайт данных. 59 Иначе говоря, в десять раз больше, чем оперативная память БЭСМ-4. Было понятно, что любое сжатие ни к чему хорошему не приведет, как и «подкачка» с магнитной ленты. Без того выдача данных на ЦАП из-за идиотского 45-разрядного формата машинного слова идет близко к пределу возможностей ЭВМ. Применить метод комбинации фразы из кусков-семплов для такого короткого кусочка тоже не выйдет, разве что можно выгадать чуть-чуть на паузах между словами. Так что пришлось «урезать осетра», в смысле, снизить частоту до 8-ми кГц и сократить речь до трех слов и одного предлога.
Но чем дальше в лес, тем толще становились партизаны. Пытливые умы научного отдела быстро выяснили очевидное – спектр оцифрованного сигнала обладает периодической структурой. Кроме низкочастотной части, отображающей нужный нам звук, он имеет ещё и высокочастотные компоненты, которые существенно портят запись. Пришлось паять специальный фильтр низкой частоты, чтоб «зарезать» перед АЦП нежелательные сигналы. Кроме того, восьмиразрядная оцифровка сама по себе означает всего лишь 256 переходов между соседними значениями, и порождает немалую высокочастную помеху, которая на слух воспринимался как искажение. Для маскировки этого явления добавили генератор белого шума. Качество на самом деле немного улучшилось… По крайней мере после нескольких прослушиваний я научился замечать разницу.