Жаба расправила крылья
Шрифт:
– …В общем, им все не годилось, - продолжил Дв, - но тут ребята с Атиу предложили гигаподов. Очень полезное животное. Во-первых, это самоходная помойка для любых пищевых отходов. Едят все. Даже выброшенные на берег водоросли. Даже бумажные пакеты. Даже окурки едят. Жрут все, кроме металла и стойких пластиков.
Орквард, под влиянием реплики об окурках, закурил сигарету и поинтересовался:
– Людей тоже едят?
– Нет, - откликнулась одна из подружек Чапа, - Они практически безобидные.
– Тогда, что, черт возьми,
– Дать себя съесть, - лаконично ответила девушка.
– Гм...
– гренландец почесал бороду, - акула съест гигапода и умрет от стыда?
– Почти угадал, рыжий, - ответила Скиппи, - Акула сдохнет от отравления. Она ведь глотает целиком, с панцирем. А панцирь реагирует с желудочным соком, и allez.
– Для человека безвредно, - на всякий случай добавила Упу, - человек не будет жрать гигапода с кусками панциря. С большими кусками. Маленький кусочек не страшно.
– Главное, - продолжил Дв, - что для охотящейся акулы, гигапод на мелководье не отличается от плывущего или бредущего человека. А гигаподы плавают или бродят круглые сутки. В море вокруг пляжа всегда много мусора и они его подбирают.
– Принцип ложной цели, как на войне, - пояснил Чап.
– По-моему, здорово придумано, - сказал Орквард, - А что не устроило австралийцев?
Омлет глубоко вдохнул и торжественно провозгласил.
– Гигаподы угрожают экологии птиц! Они вытеснят чаек с помоек. А еще, гигаподы поедают около берега медуз, даже ядовитых, и могут уничтожить их популяцию. Я сомневаюсь, что австралийцы бы заплакали из-за этих медуз, но экологи...
– Greenpeace, - уточнила Юкон, - Экологи обычно хорошие, а Greenpeace это чума.
– Чертовски точно подмечено, - Орквард кивнул, - Эти продажные шкуры выступали против нашего Лабысла, но наши ребята из разведки посмотрели, откуда берется их спонсорская помощь и… У нас первая атлантическая страна «Greenpeace free».
– Расстреляли или депортировали? – спросил Гаучо.
– Им прилепили штраф два миллиарда баксов, и они рассеялись, как туман, - ответил гренландец, - а вот объясните мне, почему гигаподы такие огромные? Они же вроде гигантских крабов, а гигантские крабы растут до похожего веса четверть века.
Скиппи подняла вверх большой палец и подмигнула Юкон.
– Рыжий здорово соображает, ага?
– Быстро догадался, - согласилась та, и повернулась к Омлету, - объясни, умник.
– Про краба это верно, - сказал он, - прототипом гигапода был японский краб-паук, он почти того же размера, но живет на глубине и растет медленно. Весь фокус в линьках. Членистоногие внешне растут скачками, от линьки к линьке, а между линьками они растут внутри панциря. Так вот, у гигапода сразу нарастает большой панцирь впрок. Гигапод жрет постоянно. За две недели он заполняет весь этот панцирь, линяет, снова отращивает панцирь впрок, и за шесть линек вырастает вот такой.
– Гигаподы плодятся быстро, - сообщил Дв, - В начале лета мы завезли всего несколько личинок, А сейчас они табунами пасутся вдоль всего южного и восточного берега.
– А откуда столько жратвы? – спросил Орквард.
– Флорелла, - ответила вторая подружка Чапа и махнула рукой, - Видишь, ферма. Там сейчас Снэл и Алибаба. Монстры труда. Работают под дождем, надо же, блин.
Орквард повернулся в направлении, куда она показывала, и разглядел сквозь дождь человеческие фигурки, перемещающиеся по второму ярусу.
– По-моему, там их больше, чем двое.
– Там еще кто-то из девчонок, - пояснила подружка Чапа.
– Надеюсь, им хватило ума не тащить туда детей в такой ливень, - добавила Юкон.
Упу почесала за ухом и решительно встала.
– Пойду-ка я проверю, хватило или не хватило.
– Ферма… - произнес гренландец, - Слушайте, а когда это все успело вырасти?
– Рассаду понатыкали тогда же, когда завезли личинок гигаподов, - ответила Упу и, выскочив из-под шатра-зонтика, бегом помчалась через агору к одной из лестниц на второй ярус.
– Гм… Значит, все это выросло за семь месяцев?
– Нет, быстрее, - ответил Гаучо, - В основном, месяца за три. Это растет как молодой бамбук или триффид. Несколько дециметров в день.
– Гм… Выросло и дальше не растет?
– У него искусственно-конфигурируемый рост, - пояснил Омлет, - теперь оно растет только в боковые ветки и в ботву. Надо вовремя подстригать, только и всего. Ну, еще замещение старых стволов, но это долго объяснять. Вообще, если тебе интересно, то лучше взять книжку Микеле Карпини: «Выращивание объектов из GD-флоры».
– Прикольно, - заметил Гаучо, - все началось в марте, с байки про бальсу. Брют Хапиа рассказала ее, когда мы шли с острова Тик-Тик на Атауро… Будто, сто лет прошло…
– Нет, началось раньше, - возразила Юкон, - По ходу, в науке уже все было, просто до практики руки не доходили. Было не очень нужно. А как возникла потребность…
Омлет выразительно покачал в воздухе пальцем.
– Я думаю: началось с космоса. Для космоса нужен нешгаизм. Вот и весь фокус!
– Нешгаизм, это адски мощная штука, - охотно согласился Орквард, - когда фантаст Филипп Фармер придумал его в 1970-м, публика смеялась: ха-ха-ха, вот, выдумал: выращивать машины. Но прошло десятилетие, и никто уже не смеялся, потому что настала эпоха выращивания микропроцессоров. А потом вообще…
– Гисли, - перебила Омлет, - а почему у тебя в «Парусах прадедов» этого нет?
– Почему-почему… - гренландец вздохнул, - Я этого не чувствую! А чтобы что-то чирикать, надо чувствовать, как… как…