Жаркое из шефа
Шрифт:
– Да. Все отлично. В голове ни одной мысли, – отозвался я, закрывая глаза и проваливаясь в беспокойный сон.
Утром проснулся от визга Алки, который изнутри взорвал мозг.
– Детей ты хочешь? Вот, значит, как ты их хочешь? Скотина! Лживая сволочь! Блудливая паскуда!
В меня полетела диванная подушка, увернуться я не успел и застонал от оглушающего звона колоколов в голове.
– Ты не получишь ребенка, – шипела Алла. – Ты будешь отвратительным отцом.
Запыхавшись, она замолчала.
Я
– Все. Я уезжаю, – снова заговорила Алла.
– Куда?
– На море. Мне надо отдохнуть и восстановить нервную систему. Я старалась. Я правда старалась, но ты опять все испортил, Ян!
Алка развернулась и молнией вылетела из отеля.
Я застонал, хватаясь за голову.
Как она меня здесь нашла?! Как?
В этот момент приоткрылась дверь ванной и выглянул Бергер:
– Ушла?
В ответ я снова закрыл глаза, разглядев на голом бедре жирный смазанный след помады.
Вот сука!
– Минет считается изменой? – с тоской спросил я, догадываясь об ответе.
– Изменой той, на которую у тебя не стоит? – издевательски уточнил Бергер.
– Заткнись, – простонал я. – Как я вообще поддался на твою провокацию?!
– Я тебя напоил и соблазнил, чтобы подставить перед Алкой. Можешь воспользоваться, если ищешь виноватого.
– Так это ты ее позвал сюда?
– Нет.
– А как?..
– Не знаю.
Мы замолчали.
В душе и во рту словно кошки нассали. Все стало хуже, чем даже было. Вместо помощи я получил взбесившуюся жену. Друг подставил. А трахнуть Дана не расхотелось.
– Я пойду…
– Куда? – откликнулся Бергер.
– На работу. И… надо как-то уладить с Аллой.
– С ней можно уладить только одним способом – развестись.
– И жить одиноким бобылем, как ты? Нет. Это не мой сценарий. Я хочу семью и детей. Двух.
Бергер развел руками, расписываясь в бессилии. Он для себя решил уже давно, что не собирается влюбляться и жениться второй раз.
Но я не готов сдаваться. Буду бороться за нашу семью до конца.
Глава 5. Жесткий отбор
Ева
Критические дни, как всегда, ворвались в жизнь неожиданно и обильно. Я обливалась потом, чтобы не открыть себя. Приходилось отпрашиваться с кухни, чтобы без свидетелей уединиться в душе.
И мне впервые в жизни пришлось украсть.
В тот день, когда я забежала за прокладками в спальню, а там на моей кровати лежал сам Ян Заславский. Странно, что он решил отдохнуть именно на моем месте.
Как дура, я пыталась проделать дырку в полу взглядом, пока шеф даже не думал уходить. И как мне при нем доставать
– Чем быстрее ты вернешься на кухню, там проще будет нам обоим! – прогнал меня Заславский, и я свинтила.
Недалеко. В одну из женских спален, где порылась в личных вещах Ангелины, взяла пару тампонов, потом у ее соседки Оли вытащила прокладку потолще и закрылась в туалете, сгорая от стыда, что мне пришлось пойти на такое.
Ничего… Нас двенадцать участников, точнее, уже одиннадцать. Это значит два с половиной месяца. Если я чудом не раскроюсь сейчас, то всего-то пережить еще два цикла!
Смогу. Буду очень осторожна, но смогу.
Поправила штаны, фартук и посмотрела в зеркало. Поморщилась. Слишком большая прокладка немного выпирала даже через фартук. Я попробовала сдвинуть, но тщетно. А время поджимало!
Плюнула и побежала на кухню.
Михаил, наш су-шеф, нахмурился, но мотнул головой в сторону салатов. Я встала у секции и немного растерялась… Я, конечно, готовила раньше, но у Степана Александровича никогда не было секционного разделения.
В его кухне мы просто варили гарниры в больших и не очень больших кастрюлях, стругали салаты в тазы, запекали котлетки на большом противне. Все, что не распродавали, раскладывали по пакетам и замораживали.
В общем, все очень практично и безотходно.
Единственное, с чем я заморачивалась в течении смены, это десерты. Вот их приготовить заранее или заморозить нельзя. Поэтому Степан Александрович, подумав, убрал выпечку из меню, оставив заводское мороженое.
Сейчас, на кухне Заславского, я понимала, что делать, как у Степана Александровича, нельзя. Но как нужно – не знала.
– Чего стоишь?
Со спины подошел Костя. Так неожиданно, что я подпрыгнула и развернулась в воздухе. Он стоял слишком близко. Если бы я в прыжке не вскочила на стол, то распласталась у него на груди.
– Готовить… Буду… Сейчас.
Константин выразительно посмотрел вниз, между моих разведенных колен. Я тоже туда глянула и мысленно застонала. Прокладка окончательно выбилась и теперь вызывающе торчала.
Я подняла умоляющий взгляд на Костю. Заложит ведь, как пить дать заложит. Меня выгонят за обман – и минус еще один конкурент.
Но тут же заорал су-шеф:
– Данила! Снял свою задницу с разделочного стола! Вымой и обработай! Немедленно!
– Д-да! – крякнула я, пытаясь сползти с рабочей поверхности, но Костя, как назло, даже не пытался отодвинуться.
Так и пришлось неловко просачиваться между столом и Костиным телом, мучительно краснея и досадуя, что не смогу с ним договориться сейчас. А вечером может быть поздно.
Сдаст меня Костя. Точно сдаст…
– Я помогу, – неожиданно отморозился он, хотя голос так и остался надтреснутым, как ледяная корка.