Жатва душ. Остров мертвых
Шрифт:
Двери тут тоже открывались внутрь, к тому же, благодаря резервному генератору, работали электронные замки — зомби были надежно заперты в номерах.
Судя по расстоянию между дверьми, площадь каждого была минимум сто квадратных метров. За номером «205» зомби, почуяв наши души, начали ломиться на выход, но у них ничего не получилось.
И тут оттуда, пробиваясь через дверь, донесся душераздирающий непрекращающийся вопль-визг. Так орала зомби Настя, вторая уничтоженная мною опустевшая оболочка. Звук тут же подхватили зомби из номера за стеной. Поднялся
— Спокойно, Максим, двери они открывать пока не умеют, — сказал я и стряхнул его руку. — Продолжаем искать выживших.
Три удара — пауза — три удара… Какой-то мужчина ответил на английском, и в голосе его читалась настороженность:
— Кто там?
— О, наши! — оскалился Макс, демонстрируя устрашающие резцы. — Я их везде по акценту узнаю!
— Русские? — донесся женский голос, но мужчина что-то ей проговорил, остужая пыл.
— Русские, русские, пришли помочь, — ответил я. — Вы тоже наши?
За дверью помолчали, пошептались, после чего мужчина заговорил по-русски, и я его сразу узнал:
— Мы не ваши, мы свои собственные. Ступайте прочь, у нас ничего нет! — зло крикнул гуру Еремей. — Мы не откроем!
— Валите на х… Знаем мы вашу «помощь»! — истерично взвизгнула женщина из его ближнего круга. — Самим мало!
Макс слушал, отвесив челюсть.
Я же некстати вспомнил, как Еремей вещал о братстве, осознанности и о том, что всегда нужно помогать ближнему своему. Долбаный гуру…
Глава 10. Это же муж мой!
В номере загомонили. Я прижался ухом к двери, пытаясь понять, там ли Карина, но слов не разобрал, к тому же очень мешало бесконечное верещание нескольких зомби в других номерах.
Не выдержав, я пару раз пнул дверь:
— Алё, просветленные! Это Денис Рокотов, мы же вместе прилетели! От вас нам ничего не надо, просто скажите, жива ли Карина?
— Кому это «вам»? — с подозрением спросил гуру Еремей. — Денис, кто с вами?
— Местный сисадмин Максим. Он тоже наш.
— Да, я наш! — закричал Макс и вылез так, чтобы его стало видно в глазок. — Тертышный моя фамилия.
— И что вам от нас нужно, господа Рокотов и Тертышный?
Макс округлил глаза и пожал плечами.
— Не, ну не дебил, а?
Гуру же продолжал бубнить, что у них самодостаточная группа, припасов мало, а чужаков они у себя видеть не хотят. И тут раздался радостный вопль Карины:
— Ден! Ты живой?
— Живой, Кариш, живой… — ответил я, сам не понимая, чего ради сюда добирался. — Просто беспокоился о тебе — и вот… нашел.
— С Кариной все хорошо! — крикнул гуру Еремей. — Вы в этом убедились, теперь можете идти, Денис.
Ну ни хрена себе наглость! Кулаки сжались помимо воли, да и ревность взыграла, чего скрывать.
Однако, быстро успокоившись, я признал: его на первый взгляд дебильная реакция объяснима, так он сразу ставит на место гостей, показывая, кто тут лидер и хозяин. Манипулятор хренов. Моему визиту он явно не обрадовался, забормотал что-то еще недобро. Очевидно, почуял конкуренцию — в группе Еремея было только два мужика — он и я. Другие, похоже, не пылали желанием просветлиться и возвыситься.
— Я не согласна! Как это — выгнать? — возмутилась Карина так громко, что я услышал. — Живого человека — к этим ходячим мертвецам? Да вы что?! Это же муж мой!
— Вот и иди к своему мужу! — завопила какая-то женщина. — Тоже мне, замужняя! Знаем мы таких! Шалашовка!
Женщины разорались на несколько голосов, но их перебил еще один мужчина, которого я не знал.
— Так, кароч! — рявкнул он. — Хорош балаганить! Знаю я…
Дальше было не разобрать, потому что снова началось кудахтанье, сквозь которое пробивались возмущенные возгласы Карины и бормотание гуру Еремея. Впрочем, длилось это недолго, потому что гомон заглушил трехэтажный мат неизвестного мужика. Он точно не из группы, потому что одним лексиконом засорил бы гуру все энергоинформационные каналы. Такому даже я позавидовал — умеет конфигурировать. Вроде бы всего пять слов, а он вон как их накручивает, такие конструкции выстраивает, мама не горюй!
Макс, с легким умилением на лице слушавший речь мужика-матерщинника, прижал к груди лопату и «Палку-убивалку», потоптался немного и сказал, кивнув на дверь:
— Ну их, а? Идиоты же… Найдем свободный номер, устроим там базу. Они никуда не денутся, проголодаются — рано или поздно вылезут…
Он не успел договорить — дверь с тихим всхлипом отворилась, высунулся невысокий седой мужик с по-обезьяньи длинными ручищами, глазами, посаженными так глубоко, что они напоминали щели, и тонким безгубым, как у ящерицы, ртом.
Он был смуглым и сморщенным, как печеное яблоко, хотя и не пенсионерского возраста, судя по профилю:
Михаил Сергеевич Горбачев, 56 лет
Активная одушевленная оболочка: 100 %.
— Сергеич, ты? — вдруг улыбнулся Макс. — А я думаю: ты, не ты? Просто никак не мог сообразить, как ты в королевский номер попал!
У мужика, стоявшего на пороге, была выразительная мимика: брови взлетели на лоб, который покрылся морщинами, глаза сперва прорезались, потом округлились.
— Максимка, здоров! Рад, что ты выжил, думал, что тебя это… того… а я тут лампочку менял.
— Вот ему спасибо, вытащил меня из каморки, — смущаясь, ответил Макс, кивая на меня. — Ден, знакомься, это наш электрик Сергеич.
— Денис, — представился я, пожимая сухую крепкую ладонь.
— Сергеич, — просто ответил полный тезка того, кто развалил великую страну.
Макс вошел в номер, оттесняя мужика, следом ввалился я, окинул взглядом просторную светлую комнату: на журнальном столике стояли недопитые бокалы, рядом — бутылка шампанского, эклеры… Эклеры, блин! А неплохо они устроились, даже кондиционер работает! Прям пиршество во время чумы!