Жажда чуда
Шрифт:
Мона рано вернулась домой, никого еще не было, и она обрадовалась, что можно расслабиться и заняться собой. В шесть часов, когда она с книгой в руках устроилась на диване, подал голос дверной звонок. На пороге стоял курьер с письмом. Оно было написано твердой и уверенной мужской рукой.
«Вы поступили достаточно хитроумно, прислав брата, который доставил снимки. Тем не менее намек понят, и я буду держаться на дистанции. Но только до поры до времени. Сдаваться я не собираюсь.
Фотографии великолепны. Софи от них
До следующей встречи, которая, не сомневаюсь, состоится.
Арни».
– Вот чертов братец, удружил! – ругнулась вслух Мона.
– В чем дело, мам? – спросила Лорна, которая только что вернулась домой.
– Думаю, что серьезно недооценивала Эвана, – пробормотала Мона и рассказала, что случилось, изложив тщательно отредактированный текст полученного письма.
– Значит, ты только сейчас все поняла? – удивилась дочь.
– Господи, а куда же делся курьер? Должно быть, когда я отвлеклась, Эван забрал конверт и отменил заказ. А позже я решила, что Мэрилин встретила курьера и отдала ему послание. Но братец оказался проворнее.
– Любовь делает человека удивительно изворотливым, – с недетской проницательностью заметила Лорна.
– Сомневаюсь, что он в самом деле влюблен.
– Ох да брось ты, мама! На другой день после знакомства с Софи у него все на лице было написано. Он молчал как рыба и все время о чем-то думал.
– Не заметила.
– Ну ты и сама была тихая и задумчивая.
– Этого я тоже не припомню, – рассеянно ответила Мона, избегая встретиться с заинтересованным взглядом дочери. С разочарованием приходилось признать, что теперь порван, все контакты с Арни Гарлендом ей вряд ли удастся.
Вскоре стало ясно, что Эван испытывает к Софи отнюдь не преходящий интерес. Они встречались чуть ли не каждый день, кроме уик-эндов, в которые отец увозил дочь куда-нибудь на отдых. Мона знала это от Лорны, которая пользовалась доверием Софи.
– Ты забываешь, что твоей пассии через несколько недель будет всего шестнадцать лет, – как-то напомнила она Эвану.
– Ой, выбрось из головы эти мысли, – пылко возразил брат. – Ни я, ни Софи не торопимся ускорить события. Кроме того, – добавил он, – ее старик сварит меня в масле, если в чем-то заподозрит.
Мона открыла было рот, намереваясь возразить, что Гарленд далеко не старик, но, вспомнив себя в возрасте брата, решила, что поучения бесполезны…
Она уже получила из сервиса свою машину, но гут же вышла из строя коробка передач. Пришлось снова отгонять автомобиль в мастерскую, отчего Эван рвал на себе волосы.
– Ты можешь катать свою фемину и на такси, как-то вечером бессердечно подколола его злая на язычок племянница.
Эван вспыхнул и вылетел из дому. Тщательно избегая укоризненного взгляда матери, Лорна заметила:
– Думаю, что отныне мне придется питаться консервами, а то, не ровен час, дядюшка…
– Если он не соберется отправить тебя, я возьмусь за это сама, – пригрозила Мона. – Теперь из-за твоих шуточек снова начнутся стенания о машине. И думаю, мне придется сдаться. Семь тысяч долларов он не получит, но на три может рассчитывать.
Однако на следующий день, когда она вернулась домой, дочь встретила ее уже у дверей.
– Ты только посмотри! – драматически воскликнула она.
В нескольких ярдах от дома стояла машина. Массивная и уродливая, не менее чем десяти лет от роду, она была выкрашена в грязно-коричневый цвет.
– О боже, что это за чудовище? – Мона удивленно раскрыла глаза. – Не может быть! Неужели Эван?..
– Его, его. Он явился на ней полчаса тому назад.
– Но откуда он раздобыл деньги?
– Какие деньги? Эта таратайка стоит не дороже четырех центов.
– Позор на всю улицу, – простонала Мона. Когда появился Эван, она выяснила, что брат приобрел машину в том гараже, где ремонтировали ее автомобиль. Допотопный «фордик» обошелся ему в восемьсот долларов, он взял кредит и будет расплачиваться из своей стипендии.
– Лучше бы ты не торопился, – буркнула Мона. – Я собиралась дать тебе три тысячи долларов.
– Послушай, ты ничего не понимаешь. Мне не нужна машина за три тысячи. Я хочу иметь автомобиль за семь тысяч. А если на него денег нет, то пусть будет такой, за который я могу сам расплатиться.
Мона поняла, что брата обуяла мужская гордость и любые ее предложения будут отвергнуты. Но на следующее утро она позвонила владельцу гаража, который пользовался доверием клиентов, и тот заверил ее, что с технической точки зрения машина в полном порядке.
Вечером Эван отправился с Софи покататься, а вернувшись, доставил букет белых роз с запиской для Моны. Она тут же развернула листок.
«Я бы предпочел послать красные, но испугался, что вы вернете их. В порядке ли куча ржавого металла вашего братца? Когда мне найдется место в вашей жизни? Арни».
Мона написала ответ.
«Благодарю за прекрасные розы и спасибо, что вы не выбрали красные. Механик заверил меня, что с машиной все в порядке. А место не найдется. Никогда. М. Хэмилтон».
Ответа не поступило, и Мона начала успокаиваться…
Настало время экзаменов. Лорна нервничала, несправедливо обвиняла во всем мать.
– Честное слово, мама, в эти дни ты ведешь себя как злая медведица!
Мона переносила упреки со стоическим терпением, как и полагается матери, у которой дочка сдает экзамены.
– Софи еще хуже, чем мне, – как-то за завтраком сообщила Лорна. – Хотя она такая юная, но уже собирается поступать в Гарвардский университет и боится, что пройдет.