Жажда скорости
Шрифт:
— Знаешь, я понимаю, почему тебя там не было.
Я посмотрел через плечо и увидел, как он наблюдает за мной, будто за пугливым животным.
— Всё в порядке.
Я нахмурился и покачал головой.
— Пожалуйста, не делай этого.
— Не делать чего?
— Не ищи мне оправданий, — я скривил губы, разворачиваясь и прислоняясь к стене. — Я должен был быть там. Я хотел быть там. Я с ума сошёл, когда твой самолёт полетел вниз. Но потом... — я резко остановился, и когда Пантера продолжил просто сидеть и смотреть на меня
Я услышал, как Пантера словно мольбу прошептал моё имя, но к счастью для меня, курьер доставки подъехал к нашим комнатам именно в этот момент.
Не говоря больше ни слова, я открыл дверь и вышел на свежий воздух, где мог минутку подышать, где мог привести голову в порядок. И когда вернулся в его комнату с полными руками еды, я нацепил улыбку и перевёл разговор туда, куда хотел сам.
Далеко-далеко от призраков и кошмаров, которые вернулись преследовать меня в тот день, когда его самолёт рухнул в Тихий океан.
***
Через несколько часов, когда солнце начало садиться, и наступила ночь, я смотрел поверх своих карт на Пантеру, который сидел на кровати и смотрел на свои пять карт. Последние полчаса этому хитрому ублюдку удавалось выигрывать в каждой раздаче, делая меня на двадцать долларов беднее и давая по-новому понять, как чертовски хорошо он блефует.
— Эм, после этой пятёрки я останусь без денег, — отметил я.
Пантера приподнял бровь.
— И как это меня касается? — я наблюдал за его лицом как ястреб, пытаясь отметить какие-то подсказки. Ничего не вышло; этот парень был словно из мрамора. — Я соглашаюсь на твою пятёрку и повышаю до десятки. Что касается твоей ставки, я считаю, эти серёжки станут хорошим напоминанием того, как я надрал тебе зад.
— Ты так думаешь, да?
Пантера посмотрел на свои карты.
— Правда думаю. Может, я даже сделаю пирсинг.
Мои губы дёрнулись, потому что Пантера ни за что не сделает пирсинг. Это было просто не в его стиле. Но если он хотел поиграть, я поиграю.
Вернув взгляд на свои карты, я попробовал обуздать черты своего лица, но это было тяжело, когда у меня была всего пара восьмёрок. Этого было мало, но хоть что-то.
— Хорошо, дай-ка посмотреть... — я почесал подбородок. — Я ставлю против твоей десятки свои более дорогие серёжки и повышу ставки. Сон в твоей кровати вместо пола.
Если я надеялся получить какой-то ответ, может расширившиеся от беспокойства глаза, покрасневшие от шока щёки или стояк от волнения из-за моей просьбы — потому что, да, я туда смотрел — я ничего не получил. Совершенно ничего.
Вместо этого Пантера снова посмотрел на свои карты, а затем на меня, с нечитаемым выражением лица.
— Идёт. А теперь показывай, что у тебя.
С намного большей уверенностью, чем я на самом деле чувствовал
— Очень надеюсь, что на полу удобно.
Я застонал.
— Какого хрена?
— Это называется фулл-хаус. Он бьёт твои жалкие карты.
— Я знаю, что такое чёртов фулл-хаус, — проворчал я, пока Пантера собирал карты.
— Сыграем ещё? Или укол поражения слишком сложно выдержать?
— Ты уже забираешь мои серёжки. Не уверен, что ещё мне осталось отдавать. Ну, во всяком случае, что ты мог бы забрать прямо сейчас.
Когда я подмигнул, Пантера бросил всю колоду мне в грудь, карты разлетелись повсюду.
— Упс, немного упало на пол. Может, ты сможешь соорудить себе лежанку, пока будешь там.
— Ты слишком сильно этим наслаждаешься. Если бы ты не был весь чёрный и синий, я бы...
— Не нужно заканчивать это предложение, — Пантера зевнул, а затем растянул руки в стороны, слегка морщась.
— Пора укладывать тебя в кровать.
— Я уже в кровати.
— Ладно. Пора укладывать меня в твою кровать.
Пантера хохотнул и бросил в мою сторону одну из подушек.
— Хорошая попытка.
Я уже сходил в свою комнату за простынёй и одеялом с кровати, зная, что не буду сегодня спать в своей или в чьей-то чужой кровати.
— Тебе действительно не обязательно спать на полу, — сказал Пантера, и я навострил уши. — Можешь спать в своей комнате.
Я вздохнул, закатывая глаза, расстилая на полу простынь.
— Прекрати пытаться избавиться от меня. Это меня задевает.
— Ну конечно, — когда Пантера снова зевнул, уже лёжа под одеялом и с таким видом, будто в любую секунду отключится, я снял свою футболку и скинул джинсы.
— Что ты делаешь?
— Готовлюсь ко сну.
— Перестань раздеваться.
— Эм, я не могу спать в джинсах. Или в майке. Радуйся, что я оставляю это, — я указал жестом на свои боксеры, и Пантера закрыл лицо подушкой.
— Просто выключи чёртов свет.
— Какой властный, — усмехнулся я, выключая лампу, а затем улёгся рядом с кроватью на своём самодельном ложе. — Кстати, как ты узнал, когда я блефовал? Ты ни за что не можешь быть так хорош.
— Легко. У тебя левая бровь дёргается, когда ты врёшь.
— Что? — я дотронулся до неё пальцами. — Нет, не дёргается.
— Дёргается. Тебя легко считать.
Чёрт. Почему Гуччи не сказал мне этого раньше? Мне серьёзно нужно было приклеить эту бровь скотчем, чтобы она не выдавала все мои секреты.
— Соло?
— Да?
— Перестань думать об этом и ложись спать.
— Проклятье. Говорил же тебе, ты властный.
— Соло...
— Уверен, что мне не нужно нагреть твою кровать?
— Я бы предпочёл, чтобы ты просто лёг спать.