Жажда
Шрифт:
Женщина отодвинула в сторону свой бокал, наклонилась к Гейру, и Мехмету пришлось напрячься, чтобы услышать:
– Можешь пообещать мне одну вещь, Гейр?
– Конечно. – Его взгляд и голос были оживленными, как у щенка.
– Обещай, что, после того как я сейчас выйду отсюда, ты никогда не попытаешься связаться со мной.
– Конечно.
Мехмет восхитился тем, что Гейр смог выдавить из себя улыбку.
Женщина откинулась назад:
– Это не потому, что ты похож на преследователя, Гейр, просто, видишь ли, у меня есть опыт нескольких неудачных свиданий. Один из парней начал меня преследовать. Он угрожал другим моим ухажерам. Надеюсь, ты понимаешь, что теперь я стараюсь быть осторожной.
– Понимаю. – Гейр поднял свой бокал и осушил его. – Да, мы уже говорили, что вокруг полно сумасшедших. Но не бойся, ты в безопасности. По статистике,
– Спасибо за вино, Гейр.
– Если одному из нас троих…
Мехмет быстро отвернулся, когда Гейр показал на него пальцем.
– …предстоит быть убитым сегодня вечером, то шансы, что это будешь ты, составляют один к восьми. Или погоди-ка, надо разделить на…
Она поднялась:
– Надеюсь, ты справишься с вычислениями. Всего хорошего.
После ее ухода Гейр какое-то время сидел, уставившись в свой бокал, и кивал в такт мелодии «Fix You», словно пытался убедить Мехмета и других возможных свидетелей, что он уже отбросил все воспоминания о случившемся и что эта женщина была трехминутной попсовой песенкой, которая забывается в один миг. Потом он, не прикоснувшись к бокалу, встал и покинул бар. Мехмет огляделся. Ковбойские сапоги и парень, домучивший свои пол-литра, тоже ушли. Он был один. И кислород опять появился. С помощью мобильного телефона Мехмет поменял плей-лист на свой. «Bad Company» с участниками групп «Free», «Mott The Hoople» и «King Crimson» [3] были беспроигрышным вариантом. А с вокалом Пола Роджерса – беспроигрышным абсолютно. Мехмет увеличил громкость, и бокалы за стойкой начали позвякивать, соприкасаясь друг с другом.
3
«Free», «Mott The Hoople», «King Crimson» – британские рок-группы 1960–1970-х гг.
Элиса шла по улице Торвальда Мейера между простыми четырехэтажными домами, где когда-то жили представители рабочего класса в бедном районе бедного города, а сейчас квадратный метр жилья здесь стоил столько же, сколько в Лондоне или Стокгольме. Сентябрь в Осло. Наконец вернулась мгла, а раздражающе светлые летние ночи с истеричными, веселыми и безумными проявлениями жизни остались позади. В сентябре Осло вновь становится самим собой: меланхоличным, сдержанным, эффективным. Прочный фасад не без темных мест и тайн. Так же говорили и о ней, Элисе. Она ускорила шаг. Воздух был пропитан дождем, мелким дождиком, будто Господь чихнул, как заявил, силясь казаться поэтичным, один из тех, с кем она встречалась. Она уберет свой профиль из «Тиндера». Завтра же. Хватит. Хватит похотливых мужиков, которые назначали свидание в барах и своими взглядами заставляли ее чувствовать себя проституткой. Хватит чокнутых психов и преследователей, которые, устроившись поудобнее, высасывали из нее время, энергию и чувство безопасности. Хватит высокопарных неудачников, заставлявших ее думать, что она – одна из них.
Говорят, что свидания по Интернету – новый способ знакомиться с людьми, что этого больше не стоит стыдиться, что так делают все. Но это неправда. Люди знакомятся на работе, в читальном зале, у друзей, в спортивных клубах, в кафе и барах, в самолетах, автобусах и поездах. Они встречаются так, как положено, – не напрягаясь, не испытывая давления, и эти встречи создают у них романтические иллюзии о невинности, чистоте и персте судьбы. Элиса хотела окружить себя иллюзиями. Она удалит свой профиль. Она и раньше давала себе такое обещание, а теперь выполнит его, и прямо сегодня вечером.
Элиса перешла улицу Софиенберггата и достала ключ от двери подъезда рядом с овощным магазином. Она толкнула дверь, шагнула во тьму. И резко остановилась.
Их было двое.
За несколько секунд ее глаза достаточно привыкли к темноте, и она смогла рассмотреть, что у них в руках. У обоих мужчин были расстегнуты ширинки, а их члены торчали наружу.
Она попятилась, не оборачиваясь, уповая на то, что позади никого нет.
– Ох, черт, сорри…
В юном голосе смешались облегчение и извинение. Лет восемнадцать-двадцать, прикинула Элиса. Нетрезвые.
– Эй, – произнес другой, смеющийся голос, – ты обоссал мои ботинки!
– Это брызги!
Элиса плотнее закуталась в пальто и прошла мимо парней, отвернувшихся к стене.
– Здесь вам не писсуар, – бросила она.
– Сорри, не могли терпеть. Больше не повторится, блин.
Гейр быстро шагал по улице Шлеппегрельс-гате и размышлял. Совершенно неверно, что из двух мужчин и одной женщины именно у женщины шансы быть убитой составляют один к восьми, это уравнение намного сложнее. Все постоянно оказывалось намного сложнее.
Он миновал улицу Румсдалсгата, как вдруг что-то заставило его обернуться. Метрах в пятидесяти позади него шел какой-то человек. Гейр не был уверен, но разве это не тот же мужчина, что стоял на другой стороне улицы и смотрел на окна бара «Ревность», когда он выходил оттуда? Гейр ускорил шаг. Он шел на восток, в сторону района Дэлененга и шоколадной фабрики, в этой части города людей на улицах не было, только на остановке стоял автобус – наверное, опередил расписание и теперь выжидает нужное время. Гейр бросил взгляд назад. Мужчина все еще находился на том же расстоянии. Гейр боялся людей с темной кожей, всегда боялся, но этого мужчину он никак не мог разглядеть. Они покидали белый, реконструированный район и направлялись туда, где располагалось социальное жилье и селились иммигранты. Гейр уже видел подъезд собственного дома, до которого оставалось метров сто. Но, обернувшись, он заметил, что мужчина перешел на бег. Мысль о том, что по пятам за ним следует сомалиец, получивший глубокие душевные травмы в Могадишо, заставила его взять ноги в руки. Гейр не бегал уже много лет, и всякий раз, когда его пятки ударялись об асфальт, у него сотрясалась кора головного мозга, а картинка перед глазами начинала подергиваться. Он добежал до дому, с первой попытки вставил ключ в замок, вломился в подъезд и захлопнул за собой тяжелую деревянную дверь. Прислонился к влажному дереву, ощущая жжение в легких и мышечную боль от молочной кислоты в бедрах. Затем обернулся и выглянул через стекло в верхней части двери. Там, на улице, он никого не увидел. Возможно, это все-таки был не сомалиец. Гейр рассмеялся. Черт возьми, надо же, каким пугливым становишься после того, как немного поболтаешь об убийствах. А что там Элиса говорила об этом преследователе?
Гейр вошел в квартиру, однако дыхание так и не восстановилось. Он достал из холодильника пиво, увидел, что окно в кухне, выходящее на улицу, распахнуто, и закрыл его. Потом прошел в кабинет и зажег лампу.
Он нажал клавишу на компьютере, и большой двадцатидюймовый монитор загорелся.
Гейр набрал в поисковой строке «Порнхаб» и «французский» и начал просматривать фотографии, пока не нашел женщину, у которой хотя бы волосы были того же цвета, что и у Элисы, и такая же прическа. В квартире были тонкие стены, поэтому, прежде чем дважды кликнуть на картинку, он воткнул наушники в гнездо компьютера. Затем расстегнул брюки и спустил их с бедер. Женщина так мало походила на Элису, что Гейр закрыл глаза и сосредоточился на ее стонах, пытаясь вообразить маленький строгий рот Элисы, ее насмешливый взгляд, ее совершенно обычную, но оттого еще более сексуальную блузку. Ему никогда не заполучить ее. Никогда. Никаким другим способом, кроме этого.
Гейр остановился. Открыл глаза. Выпустил из рук свой член, почувствовав, как вздыбились волосы на затылке от дуновения холодного воздуха за спиной. Из двери, которую он плотно закрыл за собой. Он поднял руку, чтобы снять наушники, хотя знал, что уже слишком поздно.
Элиса накинула цепочку на дверь, сбросила в коридоре туфли и, как обычно, провела рукой по фотографии сбоку от зеркала, на которой была запечатлена вместе с Ингвиль, дочкой ее тети. Смысл этого ритуала был ей не до конца ясен, но, видимо, он отвечал на какую-то глубинную человеческую потребность, как отвечают истории о том, что ждет нас после смерти. Элиса вошла в гостиную своей маленькой, но принадлежащей ей на правах собственности уютной двухкомнатной квартиры и улеглась на диван. Она проверила телефон. Сообщение с работы о переносе завтрашней утренней встречи. Парню, с которым Элиса виделась сегодня вечером, она не сказала о том, что работает адвокатом пострадавшей стороны в делах об изнасилованиях. И что его статистика, говорившая, что мужчин убивают чаще, была всего лишь полуправдой. В преступлениях на сексуальной почве вероятность того, что жертвой станет женщина, в четыре раза выше. В частности, по этой причине, купив квартиру, Элиса первым делом сменила замки и установила дверную цепочку, что было совершенно не по-норвежски, и она до сих пор не слишком ловко управлялась с этой конструкцией.