Жданов, отвали!

Риччи Джас

Три дня прошли под пледом, в окружении чая, книг, сериалов и цитрусов. Никита приволок столько мандаринов, что я думала я сама стану оранжевой от них.

И честно сказать? Я кайфанула в этом мини–отпуске. Конечно, я дико скучала по Никите, но было что–то трогательное и в этой новой главе отношений. Зато теперь мы созванивались и ворковали друг с другом по телефону.

Ник проводил время не так спокойно, как я, и Ната трепала ему нервы, да и на работе было немало дел. Близилась сессия и студенты охотились на преподов.

Я утешала его, что как только поправлюсь, он ляжет пластом, а я буду сверху.

Утром в пятницу я вышла в магазин, потому что у меня закончился чай и лимоны, да и просто потому, что стало получше и я решила попытать счастья и прогуляться малёк. Погода была прекрасная, лёгкий мороз и лежал снег. Повсюду вокруг ощущалось приближение Нового года.

Я шла по улице, рассматривая, как украсили свои витрины магазины, как вдруг меня кто–то грубо схватил и швырнул спиной в стену.

– Ты думала, у тебя получится скрыться и сбежать, сука, – злой, раздраженный молодой парень сдавил моё горло.

– Ты кто вообще? – от удивления и неожиданности начинаю отвечать по–хамски.

– Уморительно, – кривится парень, кладёт руки на мои плечи и гаркает, – что ты натворила? Где он? Я же просил ничего не предпринимать, просил довериться мне!

Я стою и чувствую себя героиней пьесы абсурда. Но у парня столько боли и злости в глазах, что язык не поворачивается дерзить дальше.

– Вы меня правда с кем–то спутали, молодой человек, я не понимаю о чём вы, – начинаю осторожно.

– Да твою мать, Ната! Хватит!

Как мешком по голове. Второй раз, второй её мужчина вжимает меня в стену, путая с ней. Пытаюсь сохранить лицо, но не удается, и я начинаю дико хохотать.

– Что смешного, – хмурится парень, но я уже не могу остановиться. Качаю головой в знак отрицания, но смех так и душит, не утихая.

Пока он хорошенько не встряхнул меня за плечи.

– Приятно познакомиться, я Надя, Наташина сестра–близнец.

Вижу, что он мне не верит. Ник удивился, что я о ней не рассказала, а она тоже вон обо мне не рассказывает.

– Могу паспорт показать, он у меня с собой, – пожимаю плечами и улыбаюсь.

– С ума сойти можно, – выдыхает парень со свистом, посмотрев мои документы. – Вы одно лицо.

– Глупости, я гораздо симпатичнее.

Парень вымученно улыбается и качает головой.

– Прости за нападение. Я слетел с катушек, я в этом городе уже второй день брожу, ищу её, а она...

– Она в больнице, – хмурю брови.

– Ребёнок? – тут же бледнея, снова хватает меня паренёк.

– Ты знаешь, что она беременна?

– В смысле знаю? А от кого по–твоему она беременна?

– Не от тебя, – сдвигаю брови. – у ребенка другой отец. Он сейчас с ней в больнице.

Мы смотрим друг на друга непонимающими взглядами и я понимаю, что нам о многом предстоит поговорить.

61 глава

Мы

с Димой уже час сидели в кафе и разговаривали. Кофе заказывали уже повторно.

– Попробуй, – засмеялась я, подвигая свою чашку с крепким черным кофе, который так любит Никита. Он подсадил на него и меня, и теперь я несу это в массы.

– Ну вкусно же, – улыбаюсь, глядя, как он делает глоток, как смешно поморщился.

– Забористый, – усмехается Дима, отдавая мне чашку. Касается моей руки и говорит, – спасибо, малая.

– Большой нашёлся, – хмыкаю, бросив на него игривый взгляд.

С этим парнем было странно легко. Мы очень легко нашли общий язык и говорили о многом, преимущественно конечно о моей сестре. И я узнала много нового о своей, как там Ник сказал, не лучшей половине.

Дима и Ната мутили летом, этим же летом, когда она спала с Никитой, и разница лишь в том, что Никита и другие богатые взрослые дяди продолжали её идею найти себе папика, а Дима был молод, беден и дьявольски хорош собой. Серьезно, парень был очень красивым, я таких красавчиков вживую не видела. И могла понять, почему меркантильная сестра дала слабину и повелась на него.

Потом он рассказал, почему считает себя отцом ребёнка Нади и у меня в голове произошёл когнитивный диссонанс. У них порвался презерватив. Я постеснялась спросить как, но судя по его рассказам эти двое друг другу жару давали. И стоило им нарваться друг на друга, это было взрывоопасно. Я понимала, потому что мне это было слишком знакомо.

Я вспомнила начало сентября и начало отношений с Никитой. Рассказывать их кому–нибудь непосвященному тоже было стыдно. Потому что всякого хватало.

Щеки залились румянцем и я потупила взгляд, а Дима улыбнулся:

– Что улыбаешься, красивая? – улыбнулся Дима, смутив меня ещё больше, как вдруг нас прервал злой возглас.

– Какого хрена здесь происходит?!

Я не успеваю даже головы поднять, как сцена набирает обороты.

– Руки убрал, – прогремел голос разъяренного Ника. – Ты охренела?

– Ты кто вообще? – не понял Дима, тоже вскочив, и тут же замер, увидев вторую. – Ната!

– Никита, это не то, на что похоже, – тут же встаю со своего места я и подхожу к взрывному любимому и пытаюсь взять его за руки и заставить посмотреть на себя. Но он снимает с себя мои руки, уклоняясь от ласки.

– Это так ты болеешь. Зачет вам, Богатырева! Вторая Богатырева на выход, мы едем домой. – Никита разворачивается и идет на выход.

Я стала, как вкопанная, и уставилась на Жданова. Это что за херня? Без суда и следствия осудили? Юрист от боженьки, что уж.

Стою и молчу, злая до чёртиков. Больше всего сейчас хочется свалить с гордо поднятой головой. Но боюсь оставлять это взрывоопасное трио.

– Мужик, без обид, но она с тобой никуда не поедет, – говорит Дима. – Пока мы не поговорим.