Жданов, отвали!
Шрифт:
Все три пары глаз уставились на Никиту. Я оглянулась в шоке, Ната вперилась злым взглядом, отец приложил ладонь к лицу в фейспалме.
Больше он не обращался к Никите, он повернулся и испытывающим взглядом посмотрел на меня.
– И тебя это устраивает?
Я неопределенно пожимаю плечами, понимая, что правильного ответа на этот вопрос не существует, он добьёт остальными.
– То есть нормально по твоему у беременной сестры отца её ребёнка уводить?
Ну вот, как я и думала. Правильного ответа нет и ты все равно останешься виноватой.
–
– Господи, да если бы не я он на тебя не посмотрел бы даже, – презрительно кривится Ната, злым взглядом окинув меня, а потом посмотрев на Жданова. – А ты охренел в конец. Не умеешь предохраняться, умей отвечать за свои действия, свинья!
– Тебе мало того, что я уже предложил? – скалится надменно, приподнявь бровь.
– Всрались мне твои подачки и алименты. Если тебе не нужен этот ребёнок, то мне и подав...
– Ната, заткнись! – гаркнул отец, сжав кулаки.
54 глава
Теперь уже я прижала ладонь в фейспалме, а потом зажала рот, чтобы сдержать поток ругательств, готовых сорваться с губ.
– Родишь, отдашь мне, не проблема.
– Я тебе что, свиноматка?
– При чём здесь?...
– Ты вообще заткнись, – вызверилась на меня сестра. – Ты всегда была в моей тени и так решила отомстить? Тебе самой не противно? Так и скажи, что хочешь его просто чтобы побесить меня.
– Наташа, – снова попытался вмешаться отец, но поздно.
Теперь уже и мне было что сказать.
– Зачем всех по себе мерить? – усмехаюсь прохладно, – Я не "хочу" его, он итак мой, я люблю его. Надеюсь, когда твой ребенок родится, ты познакомишься с этим чувством.
– Девочки, – отец вновь попытался вставить своё слово, но Нату понесло.
– Как ты будешь смотреть в глаза своему племяннику, зная, что трахаешь его отца, пакостная шлюха?
– Ната! – прогремел отец.
– Прекрати скандал, – взревел Никита, пряча меня за спину, – я тебе всё сказал. Разберись в себе, в своих желаниях. Но я тебе не мальчик для утех. Не думаю, что ты захочешь жить с мужчиной, который в любом случае будет тебе наставлять рога. Я же бабник. А ты будешь каждый раз локти грызть, где я и с кем. Тебе такое по душе?
Я прислонилась лбом к широкой спине, которая скрыла меня от атаки, которую я легко могла выдержать, не будь эта овечка в положении. Скандалить мы умели и практиковали. Только теперь у неё карт бланш.
Отец тоже сделал шаг в сторону, оставляя за своей спиной бушующую Нату и внимательно посмотрел на Никиту.
– И после услышанного сейчас я должен доверить тебе дочь? Люди мне меняются, Жданов. Ты обрисовал довольно реалистичную картинку Нате, с чего ты взял что с Надей у тебя получится по–другому?
– Надю я люблю, и любая ваша хитрость никого не сделает счастливее. Три человека будут глубоко несчастны, а когда родится малыш – ещё одна душа. Вы, как отец, готовы сделать такой шаг?
– Папа, он манипулирует тобой, – тут же из–за спины выдаёт
– Утихни, – устало говорит отец. – Надя, выйди из–за спины своего рыцаря, я хочу видеть твоё лицо.
Я делаю пару шагов, став рядом с Никитой. Всматриваюсь в лицо отца и понимаю, что он правда выглядит очень уставшим.
– Хитрость? Я кукловод по–твоему какой, чтоб гадости тебе строить? Я буду более чем честен с тобой, Жданов. Ты мне не нравишься. Ты осквернил обеих моих девчонок, и ни одна из них не выглядит счастливой, ни та, которую ты любишь, ни та, которая от тебя понесла. Я не хочу видеть тебя мужем ни одной из них. Ты наглый, заносчивый, и я же вижу, что ты ходок, рыбак рыбака. Я видел как каждая из моих дочерей рыдала из–за тебя и как у отца у меня два желания сейчас – либо пересчитать твои рёбра и зубы, либо стереть тебя в порошок, чтоб ты исчез с лица земли.
– Папа, – угрожающе прерываю его спич, потому что он мне не нравится. Отец переводит взгляд на меня, примирительно поднимает руки вверх и даже выдавливает из себя подобие улыбки.
– Я ничего из этого не сделаю, а то эта, – кивает на меня, – будет рыдать ещё больше, а мой внук будет расти без отца.
– Павел Юрьевич, когда у меня будет дочь, я непременно буду говорить вашими словами, поверьте. Но ждать этого дня ещё очень долго, а я не буду вас убеждать в том, что я не такой, что дайте мне шанс и я докажу обратное. У вас только есть возможность видеть всё через поступки, ни больше, ни меньше.
– Так ли далеко, касатик? Плюс минус полгода осталось. Вот тогда мы с тобой и поговорим.
Папа расстегнул пальто и продолжил:
– Мне нужно уехать, я итак тут загостился. Пока твой ребёнок находится в ней, – кивает на Нату, – она – полностью твоя ответственность. И как ты успел заметить, лисички–сестрички не ладят. Чёрт, мне тебя даже жаль, парень. Продолжить разговор предлагаю наедине, без этой взрывоопасной пары лишних ушей. Ната, держи себя в узде и не бросайся на Надю, пока мы с зятем потолкуем.
Идея отца выйти и потолковать с Никитой показалась мне плохой по двум причинам: Никита нарвется, это как пить дать. Я видела, что отец устал, видела, что он готов пойти на уступки, но это если с ним по умному. А Никита... Никита уже надерзил себе на пожизненное неодобрение, боюсь предположить, что ещё эта глупая горячая голова может ляпнуть без свидетелей.
Вторая причина стояла передо мной. И стоило двери закрыться, как Ната ехидно оскалилась:
– Ну что, малыха, пришел и наш час поболтать по душам?
Я присела на стул, сделала глоток остывшего кофе и мысленно пожелала себе сил. Это будет один из тех разговоров, которые я не хочу даже начинать.
Ната сняла пальто, повесила на крючок, подошла к столу, села на место Никиты напротив меня и хищно усмехнулась:
– Ну и, каков он на вкус?
Я молчала. Я зареклась открывать рот несмотря ни на какие ее потуги выбить из меня злость.
– Да ладно, какие между нами уже секреты, один хер во рту держим.
Я закатила глаза и покачала головой: