Ждать ли добрых вестей?
Шрифт:
— Луиза, — нежно сказал Патрик, положив руку ей на плечо.
— Что — Луиза? — спросила она, эту руку стряхивая.
— Прощай, диета, — сказала Бриджет, доблестно игнорируя всех и впиваясь вилкой в гренок.
Луиза хотела было сказать: Да вы с ней уже давно попрощались, — но все-таки прикусила язык.
— Поешь хоть чуть-чуть, Луиза, — уговаривал Патрик. Ну вот опять — папочка лучше знает. Любовь долготерпит, милосердствует, напомнила себе Луиза. Впрочем, какие брачные консультации даст ей римский женоненавистник первого столетия? — Французские гренки, тосты с яйцом, называй как
— Жалко, что вчера так получилось, — сказала Бриджет.
— Что из-за поезда ужин сорвался? — переспросила Луиза. — Да, очень жалко.
— Слава богу, что мы поехали на машине, — сказал Тим.
Луиза представила, как льет кофе ему на плешь.
— Я знаю, что это была страшная катастрофа, — чопорно сказала Бриджет. — Бедный Пэдди всю ночь оперировал.
Луиза, понятно, не в счет. А Патрик — святой. Он, заявила Бриджет, спасает людей.
— Обычно он спасает им бедра, — сказала Луиза, и Патрик хохотнул — как будто гавкнул.
В операционной чисто и славно, крови чуть-чуть, пациенты тихие и ведут себя пристойно. Не то что на путях — грязь и тягость, промокла насквозь, видишь оторванные руки-ноги, слушаешь, как люди кричат или того хуже — не кричат. Она держала за руку мужчину, которому прямо на месте ампутировали ногу. Она так и не сняла кольцо с бриллиантом, и грани блестели под мигалками спасателей. Ей не нужно было ехать, но она из полиции, это ее работа.
— А кто занимается расследованием? Железнодорожная полиция? — спросил Тим. Напыщенная бестолочь, можно подумать, понимает, какова процедура.
— Они пришлют заместителя СОРа, — сказала Луиза, не вдаваясь в подробности.
— Старшего офицера по расследованиям, — услужливо подсказал Патрик, когда Тим ответил пустым взглядом. Ну то есть пустее, чем обычно.
— Но ведь теперь есть это… как оно называется… Отделение по расследованиям железнодорожных катастроф?
— Отдел, — вздохнула Луиза. — Оно называется отдел по расследованиям железнодорожных катастроф. Железнодорожная полиция в Шотландии маленькая — она с таким расследованием не справится.
— А поскольку есть погибшие, подключится прокурор, — прибавил Патрик.
— Но почему…
Иисусе Христе в решете. Есть ли предел его занудству?
Луизе плевать, сколько дерьма на нее посыплется, — все лучше, чем общество Бриджет и Тима. Сегодня Патрик вез их в Сент-Эндрюс. [93]
— Я надеюсь, вы не собираетесь играть в гольф? — капризно осведомилась Бриджет.
— Кто его знает, может, и сыграем, — засмеялся Патрик.
С сестрой он был неутомимо добродушен, аж подмигивал весь. Ее это успешно умиротворяло; может, и Луиза научится подмигивать? Что-то не верится.
93
Сент-Эндрюс — древний город на восточном побережье шотландского графства Файф, сейчас известный как «родина гольфа», поскольку там расположен Старый королевский гольф-клуб Сент-Эндрюса и проводится ежегодный мужской Открытый чемпионат по гольфу.
Патрик коснулся ее руки — тыла ладони костяшками, нежно, будто она больна — вероятно, смертельно.
— Мы подумываем завтра съездить в Гламз. [94]
— Вообще-то, тут дел навалилось. И я завтра да. Работаю.
— Езжай осторожно, — сказала Луиза, наконец сбегая из-за стола.
— Я всегда езжу осторожно.
— А остальные нет.
94
Возле деревни Гламз расположен одноименный замок, открытый для публики; в замке жила королева-мать Елизавета, жена Георга VI и мать Елизаветы II.
До дома Трапперов идти пешком всего ничего, но она поехала.
Если рука сильная, можно, наверное, встать на крыше их с Патриком дома, швырнуть камень — и он приземлится на дорожке к дому Трапперов. Вчера Джоанна Траппер, сегодня Нил Траппер. Два совершенно разных визита по двум разным поводам, но это очень странное совпадение, что с перерывом в два дня нужно зайти и к мужу, и к жене. Совпадение — просто объяснение, которое ждет рождения, сказал ей однажды Джексон Броуди, но, как ни поверни, между выходом Эндрю Декера и нынешними бедами Нила Траппера никакой связи нет. И мало ли что говорил Джексон Броуди — не обязательно это правда. Тоже мне, оракул дедукции.
Дом Трапперов притих и глядел наружу слепыми окнами. Луиза припарковалась возле «рейнджровера» с черным логотипом, выпендрежного зверюги мистера Траппера — вот это угроза планете, посильнее мексиканской малины.
Когда Нил Траппер открыл на звонок, Луиза предъявила ему полицейское удостоверение, бодро улыбнулась — мол, просыпайтесь, поднимайтесь — и сказала:
— Доброе утро, мистер Траппер.
Нил Траппер был потрепан, хотя до измученного недотягивал. Ясно, чем он привлек Джоанну Траппер. Они как негатив и позитив.
«Ливайсы», старая футболка «Ред Сокс» — волк в волчьей шкуре. Луиза чуяла ночной виски, что еще испарялся из его пор. Весь помятый — и лицо, и одежда, словно только вылез из постели, однако в доме пахло кофе, а на кухонном столе валялись пластиковые папки и бумаги: похоже, Нил Траппер всю ночь сводил бухгалтерию. Может, подсчитывал, хватит ли страховки от пожара на уплату налогов.
Стол — большая старомодная штука, так и ждешь, что викторианская кухарка сейчас будет тесто на нем месить. Бриджет и Тим привезли вчера свадебный подарок — выволокли из багажника хлебопечку.
— Хорошая, — сказала Бриджет, — не из дешевых.
Сколько будет прилично подождать, прежде чем отнести ее в благотворительную лавку? Луиза много в чем сомневалась в этой жизни, но готова поспорить на целый дом, что ляжет в могилу, так и не сотворив ни единой буханки хлеба.
Нил Траппер глянул на удостоверение и сказал:
— Старший детектив-инспектор, — сардонически воздев бровь, словно Луизино звание его развлекло.
Голос у него был сиплый, акцент уроженца Глазго, и все вместе звучало так, точно завтракал он сигаретами. Двадцать лет назад Луизе тоже понравилась бы его угрюмость. А сейчас хотелось просто дать ему в табло. Впрочем, теперь ей каждому встречному хочется дать в табло.