Жека 4
Шрифт:
— Сегодня можете отдыхать, мы уже точно никуда не пойдём, — заявил Конкин. — Ну а завтра к 10 часам подходите в холл, там скажут про дальнейшие шаги. Я сам ничего не знаю, возможно, решение насчёт виз уже получено. Вечером от нечего делать можете по Москве погулять, посмотрите достопримечательности, походите, но лучше не надо. Это совет.
— Я друга одного навещу, — заявил Жека. — Вечером приеду. Потом, может, сходим с вами куда-нибудь, прекрасные дамы. Но пока ничего не обещаю. До вечера я точно буду занят.
— Не, я сегодня никуда не пойду! — заявила Ирина. — Устала. Да и спать хочется. Может, завтра. Да и чего я не видела — я здесь пять лет в МГУ училась.
— Спать хочется из-за разницы часовых поясов, — рассмеялась Татьяна. — У нас дома уже почти вечер. Организм адаптировался к этому и берет своё. Мы теперь раньше будем день заканчивать и на четыре часа раньше вставать. А это много.
— И как привыкнуть? — удивлённо спросил Жека.
— А никак, — ответила Таня. — Месяц-два поживёшь в другом часовом поясе, и организм сам настроится. Но произойдёт это не сразу.
Жека поднялся к себе в номер на третий этаж, зашёл и огляделся. Обстановка так себе. Продавленная кровать, обшарпанная тумбочка, два кресла, журнальный столик с разложенными журналами годовалой давности, платяной шкаф, туалет с унитазом, чугунным бачком и эмалированной раковиной. Но чисто. Жить можно. Посмотрел за окно — вот она, Москва... Море людей, море машин. Всё как в фильмах, таких как «Москва слезам не верит». На удивление увидел среди домов много торчащих строительных кранов. Москва строилась. Здесь деньги на стройку находили... Это вам не промышленный сибирский город в окружении тайги и угольных шахт. Испытал ли Жека хоть какие-то чувства, попав в столицу? Абсолютно никаких. Ну, город. Ну, большой. Живут те же люди. Вот в Нью-Йорк бы съездить, который в боевиках показывали.
Вещи из саквояжа доставать не стал — вдруг недолго тут жить придётся. По крайней мере, до завтра с этим можно повременить. Повесил на вешалку в шкаф плащ, зонт, шляпу, сунул, не считая, деньги в карман пиджака и пошёл прибарахлиться — даже в столице ларьки со шмотом стояли на каждой улице.
От гостиницы даже не пришлось далеко отходить. В нескольких десятках метров расположился небольшой стихийный рынок, рассчитанный на приезжих, где и торговали одеждой, обувью, посудой и прочими предметами обихода. Цены, конечно, столичные торгаши ломили мама не горюй, в расчете на простодырых провинциальных лохов, привыкших торговаться за каждый рубль, но Жеке было пофиг. Купил спортивный костюм, куртку, кроссовки, шерстяную шапку-гондон, рабочие перчатки, чтоб не оставлять следов на винтаре. Всё положил в купленную тут же спортивную сумку и пошёл к себе в номер, где переоделся в новьё.
Посмотрел на часы — 15 часов. Самый разгар рабочего дня. Самолёт вылетел из Н-ка в 12 часов по Москве и прилетел в Москву тоже в 12 часов, проведя в воздухе 4 часа. Но так как разница во времени между городами составляла тоже 4 часа, получается, Жека сэкономил своё время, вылетев в полдень и прилетев тоже в полдень.
Теперь осталось поймать тачку до Видного, добраться до гостиницы на проспекте Ленинского комсомола и найти там Графина. Поймать тачку — не проблема, особенно в Москве: на каждой остановке целая вереница бомбил. Но подходить надо к первому, стоящему в очереди на клиента. Если даже клиент подошёл бы к последнему, тот шакалить не станет у братанов, а махнёт рукой вперёд, в направлении первого, призывая будущего пассажира идти к нему. Весь без исключения частный извоз контролировали преступные группировки той или иной степени авторитета. Жека это знал, поэтому сразу подошёл к первой же машине.
— Мне в Видное надо, на проспект Ленинского комсомола, — заявил Жека, открыв дверь черной девятки.
— В Видное штука будет, — лузгая семечки и сплёвывая шелуху в открытое окно на асфальт, — сказал лысый парень в спортивном костюме и джинсовой куртке, сидящий за рулём.
— Ладно, — согласился Жека, садясь на переднее сиденье. — Штука так штука.
Какое расстояние ехать, он не знал. Конечно, можно было купить в киоске карту города и вникнуть, где есть что, но это потребовало бы лишнего времени, поэтому решил поехать сразу, да и что мелочиться-то... Хотят люди заработать, пусть зарабатывают.
— Эээ, нет братан, так дело не пойдёт, — покачал головой лысый бомбила. — Ты деньги сначала покажи.
Жека вытащил из кармана несколько смятых тысячных и показал водиле, тот согласно кивнул головой, завёл машину и с пробуксовкой вылетел от обочины на дорогу.
— Долго ехать? — спросил Жека, с любопытством смотря на громадный город, потоки машин и людей.
— Часа 2 в лучшем случае, — ответил водила. — Щас самый пик. Да и ехать через весь город.
Судя по виду водилы, можно было подумать, что завезёт куда-нибудь и решит на гоп-стоп взять, но нет, после казавшегося бесконечным движения по городу и развязкам приехали наконец-то в Видное, судя по дорожному указателю.
— Тебя куда тут, братан? — спросил водила, когда машина покатила по улице городка среди убогих хрущовок.
— Гостиница Видная, — ответил Жека, оглядываясь по сторонам.
Чем эта дыра отличается от родного города? Да ничем. Москвой тут уже и не пахло. Городишко небольшой и по виду сугубо провинциальный. «Эх, город Долгопрудный, два забора, три двора, до сих пор он центр мира», — вспомнились слова известной песни группы «Дюна».
— Вот тебе два косаря, — Жека отсчитал деньги, и положил водиле на панель. — Премия за нормальную езду.
— Знаешь, братан, я думал, кинешь, — признался обрадованный водила. — Ну, два так два.
— Кину? — недоумённо спросил Жека. — Никогда такого не было. Всегда плачу людям. Потому что сам работаю, и знаю как деньги достаются. Ладно, бывай.
Гостиница сугубо советская, похожая больше на трезвяк, чем на заведение, где живут приезжие. От такого заведения бежать бы куда подальше, но люди здесь жили за неимением лучшего — частные гостиницы уже появились, но стоили дороже «Интуриста». Внутри малолюдно. В Подмосковье, если и приезжали, то лишь командированные по работе, кому предприятие деньги зажало на гостиницу в центре города. Жека сунул на регистрации косарь, чтобы узнать номер, где поселился Графин, и уже через пять минут входил к нему в номер.
— Шеф, лично своей персоной! — обрадовался Графин, лежащий на неразобранной кровати с книгой. — Наконец-то. А то я в этой дыре уже жить замучился. Делать нехер вообще.
— Чё, ещё хуже, чем наша дыра? — рассмеялся Жека.
— Хуже. — признался Графин. — Городок небольшой, сонный и делать нехер. Хотя я и не светился особо нигде. Но хоть время было узнать всё о клиенте.
— Где узнавал?
— Есть тут кабачок один, где бродяги по жизни, блатные, откинувшиеся собираются. Дней пять позависал там. Пару блатарей напоил, ну и побазарил с ними за жизнь. Никакой трудности не было на базар их развести. Они сами на Салмата работают, но не в его бригаде. Иногда подтягиваются для наездов на коммерсов. Сдали своего шефа по пьяни, где зависает и где у их бригады точка.