Жека 4

Arladaar

Сам зажёг свет и прошёлся по комнате. Обстановочка, как после какой-то бабки или деда. Старый шифоньер со всяким барахлом. Старинный диван и кресла, обитые красным жаккардом, и с деревянными ручками. Колченогий круглый стол посреди зала с бухлом и закуской.

Пока бандиты были в отрубе, быстро обыскали зал. Нашли и оружие — пару стволов и выкидуху.

— На поезде походу сюда приехали, — заметил Славян. — На самолёт хрен бы пушку протащили.

— У них по-любому документы должны быть, без них и на поезд билеты не продадут, — отозвался Жека, копаясь в ворохе бумаг на шифоньере. А было тут много чего. Свидетельства о приватизации, свидетельства на право собственности, договора купли-продажи. Всё на небольшие предприятия вроде хлебопекарен, автосервисов, спортивных клубов, сельскохозяйственных кооперативов. Нашлись и паспорта. Их Жека сунул себе в карман куртки.

— Во! — заржал Графин, ковырявшийся в шифоньере и нарывший в груде постельного белья пакет с деньгами. — Одни тысячные и много!

— Ну вот. Не зря смотылялись, — сказал Славян. — Бумаги на отжатые киндейки куда денем?

— Себе возьмём, потом изучим, — велел Жека. — Это не наше мутилово. Мы не знаем, чё за дела они творили, и как им всё это досталось. Может, за ними мокрый след тянется. А! Ну-ка ну-ка, это чё?

Жека углядел по названию фирмы договор о купле-продаже фирмы «Сибирь Аудит», а также регистрацию права собственности на некоего Салматова Артура Николаевича, жителя города Видное Московской области. Жека прочитал имя и недоумённо уставился на братву.

— Москвич. Точнее, Подмосковье. И даже адрес спалили. Улица Индустриальная.

— Знаю этого по слухам! — кивнул головой Графин. — Салмат погоняло. Московский авторитет из новых. Большой человек. По ходу, решил наш город окучивать. Заслал своих шестёрок. По ходу, сначала аудиторскую фирму отжали, потом уже с её помощью стали дирбанить всё, что есть.

— Нихера себе, — присвистнул Жека. — А Сахар старший знает? Или так... Решили по-тихому насрать на его территории?

— Может и по-тихому, а может, и по громкому, сказали, не рыпайся, а то замочим жену и дочь.

— Да ну! — рассмеялся Жека. — На Иваныча такие фортели не пройдут. Уж поверьте мне! У него целая мафия с Хромовым и гэбэшником. Не, ребята, вот в это я точно не поверю, насколько я знаю «тестя». Он же вояка бывший, тем более отмороженный. Да ему даже на Сахариху и на Елену Сергеевну насрать. Если его к стенке прижмут, сам их грохнет, чтоб не мучились и не было повода на себя давить. Вы что? Да он по крови, как по бульвару пройдёт — всё похер.

— Значит, внатуре тихушники, — сказал Графин. — Интересно, что сделает Иваныч, когда узнает, что в его городе насрали.

— Сходняк соберут, и там перетрут, — заявил Жека. — Надо этих пока допросить.

— Если удастся допросить, — заметил Графин, и побил одного из вырубленных по щеке. — Эй ты! Хватит спать, падла! Вставай! Не на курорте!

Связанные бандиты кое-как очухались, и осознав своё незавидное положение, стали брыкаться, стараясь вырваться. Однако, как и ожидалось, ничего не получилось.

— Чё надо? — спросил тощий, с ненавистью глядя на Жеку. — Кранты вам, падлы конченые. Вы на кого наехали, суки?

— На тебя наехали, — пожал плечами Жека. — После того, как ты на нас наехал.

Тощий опять стал выкрикивать оскорбления, но Жека кивнул головой, глядя на Славяна. Тот схватил тощего за шею, приставил к шее нож, чуть надавив на него.

— Говори, сука, кто вас послал? Ещё будут?

— Хахаха! — заржал тощий. — Да пошли вы нахер, твари...

— Этот бесполезен! — заявил Жека. — Колумбийский галстук ему, и в подпол.

Славян перерезал тощему горло, невзирая на его протесты и извинения, потом вместе с Графином подхватил дёргающееся тело, подтащил к подполу посреди кухни. Пока парни открывали дверцу, чтобы сбросить тело, Жека подошёл к второму, сидевшему на диване и уже пришедшему в себя.

— Ну чё? Ты тоже как партизан молчать будешь?

— Что ты хочешь узнать? — пьяно икая, спросил здоровяк в адидасовской спортивке. — Вы нахера Генку грохнули?

— Кто вас послал, и с какой целью? Вопросы простые.

— Салмат послал. Знаешь такого? Сказал, город к рукам прибрать. Что у него всё схвачено там.

— Позвонить успели, что перевернули вашего?

— А ты как думаешь? — захохотал бандит. — Первым же делом. Кранты вам. Салмат сюда всю бригаду пошлёт. Чё? Ссыш, падла?

— Ясно. Ну что, дружище... Говно из тебя полезло... Пора и тебе в картофельную яму, — сказал Жека, и распорядился. — Свяжите их получше, кляп в рот, и тоже в подпол. Оставим в живых. Пусть благодарят.

Двух оставшихся в живых бандитов крепко связали, бросили вниз на картошку в подпол. Жека глянул вниз. Яма там совсем небольшая была, и двое живых бандитов, скрючившись, лежали на трупе, дёргаясь и пытаясь освободиться. Они что-то пытались кричать, наверное, просили пощадить их, потому что поняли, какая участь их ждёт.

— Закрывайте подпол, и заколотите гвоздями, — велел Жека.

Пацаны нашли в кладовке молоток, большие гвозди и намертво забили ими люк вниз. Потом прислушались. Лишь только едва слышимые звуки, похожие на шуршание мышей, доносились из подпола. Бандиты даже кричать не могли.

— Ну всё, — невозмутимо сказал Жека. — В живых мы их оставили, отпустили с миром. Одного только прибрали, да и то за грубость и наглый неадекватный базар. Поехали до хаты.

Участь бандитов, оставленных заколоченными в подполье вместе с трупом тощего, была, конечно, незавидна. Лежать в темноте, слыша шуршание мышей, и чувствовать, как гаснет печка и холод становится всё ощутимее. Ну что сказать... Парни знали, на что шли. Что итог мог быть таким. Наверное, сейчас они думали, что лучше уж присесть в зону на десяток лет.

Пока Жека с бригадой ковырялись в доме, к тачке, припаркованной у забора, уже стянулись какие-то говнодавы, притащили доски и домкрат, хотели колёса снимать. Пацаны разогнали их, накостыляв по шее для профилактики, сели и поехали назад. Мотор ещё не успел остыть. Сколько ковырялись? Да не больше 20 минут.

— Салмат других походу пошлёт, — заметил Славян, выруливая на шоссе.

— Надо Иванычу сказать, — ответил Жека. — Скажем, наехали на нас, и мы отбились. Нихера он не сделает. А по понятиям Салмату ответить придётся. Скрывать эту херню от Сахара — дело неразумное. Он может прознать и так, если кипиш начнётся по отжатым фирмам. Там и суды могут быть, и заявы в ментовку и прокуратуру. Нам ни к чему это всё. Отдадим бумаги и займёмся своим делом. Нам с Салматом тягаться, может быть, не под силу. Пусть большие люди займутся этим.