Жека 5
Шрифт:
— Садись, друг ситный… — как будто неуверенно сказал генерал и пожал Жеке руку. — Сразу говорю, о делах потом. Сначала выпьем и закусим. Я весь день не евши.
— Хорошо, — согласился Жека и свистнул, подзывая официанта.
— Ты как будто в трактире каком-то дореволюционном, — засмеялся генерал слегка оттаявшим голосом. — Нравишься ты мне. Хороший ты парень. Этого не отнять у тебя…
У генерала уже стояла холодная водка «Абсолют», бутылка нарзана, салат и пара рюмок. Хромов еще дозаказал себе жареного мяса по-деревенски, с картошкой и овощами. Жека взял рыбный пудинг, жюльен с курицей и грибами и осетра по-русски. На разгон —
Хромов налил водки себе и Жеке, поднял рюмку и чокнулся.
— Будем!
Минут через двадцать, в течение которых почти не разговаривали, лишь пили и ели, генерал предложил наконец-то отойти покурить и побазарить у бильярда, заодно сгонять партейку в русский, как Жека и предполагал.
— Это что ж ты творишь-то, молодой человек? — спросил генерал, натирая мелом кончик кия. — Людей важных пинками выгнал. Сашка моего обидел, без пяти минут своего тестя. Он, конечно, сволочь ещё та, но всё-таки? Объясниться не хочешь? А?
Генерал запустил биток в розыгрыш, но ни один шар не попал в лузу. Дрогнула рука у Хромова. И пока он досадовал, у Жеки получилось несколько секунд подумать о предстоящем базаре. Ясно одно: язвить и грубить было бы неразумно. Да и не смог бы он загрубить человеку в возрасте на пустом месте. Лучше базарить открыто и осторожно. Всё-таки в искусстве избазаривания любому засиженному зэку или торговому агенту Жека фору дал бы. Решил бить на справедливость.
— А что мне делать прикажете, дядь Серёж? — Жека провёл штрафной удар и взял шар. — Я последние годы жилы рву просто, чтоб деньги заработать. Даже не себе. Мне много ли надо? Поесть нормально, одеться, да музыку послушать. Всем, кто рядом со мной находится, я деньги и зарабатывал и просто давал. Жил как договаривались, по справедливости. И в последнее время что я вижу? Меня отбрасывают в сторону, как щенка нашкодившего, когда я вложил в дело миллионы, стараясь поднять этот комбинат из ямы? Приезжает левый человек и плюет мне за воротник, стращает прокуратурой. А потом оказывается, что это дядь Саша стоит за всем. Разве так можно? Это по справедливости, Сергей Александрыч?
Жека походя забил ещё один шар, и тут же сделал подход к удачно лежащей тройке по другую сторону стола. Генерал хмуро наблюдал, как Жека раз за разом вколачивает шары в лузы, и понял — достали парня.
— Я окончательно объяснюсь. У меня нет интереса на комбинате, — заявил Жека. — Я не собираюсь заниматься металлургией. Вы, наверное, не знаете, но это крайне убыточная сфера деятельности. Металл торгуется на бирже в минуса. Долги комбината растут как грибы. Вся надежда только на машину непрерывного литья заготовки. Только когда мы запустим её, то, возможно, будем работать прибыльно. Но это, увы, случится нескоро. Лет через пять минимум. Я столько ждать не могу. Поэтому я купил 19 процентов акций и с удовольствием продам их новому владельцу комбината, который определится после торговли акциями за ваучеры. И всё. Я соскочу с этой темы и забуду металлургию как дурной сон. Вот вкратце мои планы.
Жека закончил партию выигрышем и генерал с усмешкой посмотрел на него, постукивая кием об ладонь.
— Ты прекрасно играешь.
— И это всё? — недоумённо спросил Жека. — Всё, что вы мне хотели сказать?
— Не всё! — отрицательно покачал головой Хромов. — Пойдём ещё выпьем.
— Отыгрываться не будете?
— Нет. Оставлю тебя победителем.
Хромов налил водки Жеке и себе. Чокнулись, выпили.
— Понимаешь, Женька, мы все тут пешки, — задумчиво сказал генерал. — А пешку легко убрать. Даже меня. Одна телефонограмма из Москвы — и я не в кабинете, а в СИЗО. А в случае с тобой даже телефонограммы не надо. Понимаешь, за завод взялись большие люди. Им не нравится, что ты подминаешь его под себя.
— А что они не связались со мной? — возразил Жека. — Я бы им сказал, что девятнадцатью процентами ограничусь. И то, продам акции тому, кто больше предложит.
— С одной стороны, ты вроде как прав, — согласился Хромов. — Но прав, исходя исключительно из человеческих понятий. А ведь те люди, что хотят завод, поступают по закону. Или частично по закону. А они совсем нечеловеческие. Вот и всё отличие между вами. Ты знаешь, что этот Моисеич написал на тебя заявление о незаконном захвате государственной собственности? Нет? Оно у меня в кабинете в столе лежит, чёрт вас всех возьми! Ты уже в СИЗО должен сидеть, как те молодцы, кого ты с Водоканала турнул!
Генерал в гневе вскочил на ноги и сделал несколько шагов туда-сюда. На него удивлённо уставились несколько блатных завсегдатаев ресторана. Хромов взял себя в руки и сел обратно за стол.
— Сашок на меня ругается, Дуреев ругается. Я перед ними выгораживать тебя замучился, — как будто оправдываясь, сказал генерал. — Говорю, парень молодой, горячий, одумается ещё. Не рубите сами с плеча, говорю, и Москве скажите — пусть не лезут к нам. Мы сами у себя в деревне разберёмся. Но и ты должен смягчиться. Сделать шаг вперёд. Не ты один кормиться с завода хочешь. Он не твой, понимаешь? Это будет по справедливости.
— Что они хотят? — как будто сдаваясь, сказал Жека.
— Акции. Продай ты им свои акции, — с досадой сказал генерал. — Мой тебе совет. Не по Сеньке шапку ты примерил. Их условие: отдаёшь свои 19 процентов акций по рыночной цене московской бизнес-группе «Альфа», и будешь директором до собрания акционеров. А может, и после.
— После? — засмеялся Жека. — Давайте посмотрим на вещи реально — потом меня как нашкодившего кота тряпкой прогонят. Собрание акционеров примет устав, изберут генерального директора, совет директоров, и меня там уже наверняка не будет.
— Верно, — согласился генерал. — Но зато ты получишь время. И жизнь. Женя…
Хромов взял Жеку за руку, сжал и посмотрел ему в глаза.
— Ты должен уступить. Иначе всем будет очень и очень херово. При всех раскладах.
— Ладно. Хорошо! — неожиданно легко согласился Жека. — Пусть забирают. Но я в таком случае теряю очень много. Покупал я первые три процента по пять тысяч, а продам по три тысячи. Это миллион двести тысяч убытка. Остальные акции я купил тоже за большую сумму, чем они сейчас торгуются. Мне это никто не вернёт, я полагаю?
— Нет, — покачал головой генерал. — Но я скажу тебе ещё раз, если ты не понял. У тебя есть ещё три месяца, чтобы вернуть это. И даже с лихвой. Способы, я думаю, ты прекрасно знаешь.
На следующий день на счёт «Сибирской металлургической компании» было перечислено двадцать два миллиона рублей за девятнадцать процентов акций металлургического комбината имени Владимира Ильича Ленина. Акции проданы именным фьючерсом бизнес-группе «Альфа» из города Москвы. В тот же день рубли были сконвертированы в доллары и перечислены на счёт офшорной фирмы «JT Limited» на Каймановых островах. Сумма транша составила сто двадцать тысяч долларов.