Желания
Шрифт:
— Нет. Я их выбросил.
— Куда?!
Берениса сотрясалась всем телом. Нюманс трясся еще сильнее, чем она, и его взгляд внезапно затвердел.
— В воду, — закончил Тренди пристыженно. — В воду подземного озера под Оперой.
Некоторое время Берениса испытующе смотрела на него. Ее черты, обычно такие ясные, вдруг показались Тренди жестокими. Он был уверен, что совершил ужасную ошибку. Хуже — святотатство.
— Тем лучше. Ты не так глуп, как я думала. Но… — Берениса отпустила руку Нюманса, прищурилась и сжала губы, как всегда, когда размышляла. — Не понимаю. Имя Командора… Я считала его таким сильным. Круз нет никакого смысла пытаться его околдовать. Она должна была бы попытаться перетянуть его на свою сторону.
— Юдит, — произнес Нюманс, — она ревнует его к Юдит.
— Но он тоже плохой! Плохой и властный! Круз ничего не может против него! Наоборот, она должна была бы попытаться взять у него немного силы!
Нюманс тоже задумался:
— Она хорошо пела?
Тренди затруднялся ответить. Он вновь слышал высокий, нечеловеческий голос, преследовавший его в здании театра. Он вновь видел лицо певицы, отражавшееся в зеркалах декорации, искаженное страхом перед выходом на сцену; а еще он слышал слова, которые сказала ему Крузенбург после того, как они закончили заниматься любовью, жесткие, резкие слова. Повторяла ли она их вместо заклинания над свинцовыми табличками? И каким тоном, с какой интонацией произносила она отвратительные формулы, обрекавшие живых на небытие?
— Констанция пела замечательно, — наконец выдавил он.
— Замечательно! — рассмеялась Берениса. — Но до этого вечера утверждали, что она поет восхитительно, божественно, что она фея, волшебница…
— Она была такой всегда. Такой и осталась. Она богиня. Великая дива. Безупречное совершенство. Истина. Единственная.
Тренди пытался убедить себя, но сам больше не верил в это. Берениса смотрела на него с любопытством. Он покраснел. Как она угадала его раздражение?
— А вы все говорили, что это будет конец, — продолжала она со смехом. — Это и есть конец, конец Круз, да! А не конец света…
Нюманс тоже расхохотался. Тренди повернулся к нему:
— Ты в это не веришь? Больше не веришь в это?
Тренди был искренне разочарован. Нюманс пожал плечами:
— Все дело в разбушевавшихся злых силах. Теперь я могу тебе сказать, что сегодняшней ночью мы танцевали, чтобы развернуть их, загнать обратно в море. Чтобы вновь похоронить их в безднах.
— Ты веришь, что достаточно просто танцевать!
— Я запрещаю тебе! — закричала Берениса. — Ты не имеешь права смеяться. Ты можешь нас сглазить. Можешь погубить нас!
Она схватила его за запястья. Тренди продолжал сопротивляться:
— А ты, почему ты смеялась, когда я говорил о Крузенбург?
Ему удалось справиться с Беренисой, и теперь уже он держал ее за руки. Берениса не пыталась вырваться. Она, похоже, покорилась ему, по ее телу пробежала дрожь, он чувствовал прикосновение ее грудей к своей груди.
— Я дала тебе амулет, — просто сказала она. — Это твой способ отблагодарить меня?
В это мгновение Тренди охватило безумное желание овладеть ею. Он медленно разжал объятия. Ему вдруг стало стыдно. Стыдно за свою ярость, за желание близости с ней, за браваду, за то, что поддался на ее нежность, что возжелал девушку, бывшую всего лишь танцовщицей.
Нюманс из кресла наблюдал эту сцену с потрясающим спокойствием.
— Берениса волшебница, — заметил он, когда Тренди отпустил девушку. — Она все знает. Ее надо слушаться.
Это был его извечный аргумент. У Тренди больше не было сил дискутировать. Он вздохнул и просто повторил:
— Я видел Командора. Он был в Опере. Потом уехал на «Дезираду». Мне надо ехать за ним.
— Сначала тебе надо поспать, — сказала Берениса. — Ты выглядишь как покойник.
— Но Юдит… Колдовские таблички…
— Дай мне подумать. Юдит была с ним?
— Командор был один. Он только что уехал.
Тренди махнул рукой в сторону окна, в сторону востока:
— Он уехал. Я хочу ехать за ним. Поехать туда. Увести Юдит с «Дезирады». Теперь, когда я бросил свинцовые таблички в озеро…
Берениса перебила его:
— Не езди за ним.
Тренди подумал, она догадалась, что он лжет.
— Почему?
— Берегись.
— Но Командор не такой уж плохой, раз Крузенбург хотела его заколдовать!
— Все не так просто, — вмешался Нюманс. — Дай нам поискать.
— Что поискать? Юдит там, я в этом уверен. Он удерживает ее взаперти, он околдовал ее, возможно, мучает… Если он сделает с ней то же, что с Анной Лувуа…
— Ты не смог помешать в случае с Анной. А ведь ты был там. Позволь нам поискать.
— Больше нечего искать.
— Нюманс поищет в книгах. Я повидаюсь со Скрип-Скрипом. Он много чего знает. На этот раз он расскажет мне все. Я сделаю, что нужно.
Нюманс бросил на Беренису беспокойный взгляд. Она снова опередила его:
— А теперь вам надо поспать, обоим.
— А ты?
— Я ночная женщина. Когда мне надо, я могу не спать.
Она направилась на кухню. Тренди растянулся на кровати.
— Она снова займется своей магией, — раздраженно сказал он. — С меня довольно ее кривляний.
— Ее амулет защитил тебя, — напомнил Нюманс. — Берениса права. Она всегда права. Сначала надо поспать.
— Я не хочу спать. После всего, что произошло… Я еще не все тебе рассказал.
— Позже. Отдохни. Не шевелись.
Сидя в кресле, Нюманс протянул к Тренди руку. Он не дотронулся до него. Просто смотрел, словно запрещая.
— Сейчас я хочу узнать последние новости. Эта история с концом света…
— Оставь новости, — сказал Нюманс. — Не будет никакого конца. Как и все предыдущие годы, мир будет ждать зимнего солнцестояния. Я не должен был тебе говорить, но мы танцевали из-за солнцестояния. Чтобы помочь ему наступить. В этом году солнце очень слабое. А силы зимы злые.
Тренди сделал последнее усилие: