Желанная для слепого дракона
Шрифт:
А я осталась одна.
– Что за черт, - пробурчала и вылезла из-под кровати… Где я?!
Меня пробрала оторопь, коленки дрогнули, перехватило дыхание. Комната, в которой я очутилась напоминала декорации игрового костюмированного фильма времен Генриха Наваррского, или Ричарда Третьего. Стены грубой кладки. Одна из них укрыта гобеленом, тяжелая мебель, явно здесь живет не богач, и все какое-то… вонючее, что ли… Я рванула к окну и застыла столбом.
Окно комнаты выходило во двор, по которому бегали дети в серых, грязных штанах, а за ними носилась тетка с мокрой
Глаза не верили, в груди кольнуло. От страха, от паники. Стоп! Думай, Аля, думай. Или у тебя галлюцинации, вызванные стрессовой ситуацией, или тебя накачали чем-то таким, что вызвало галлюцинации. Хрен редьки не слаще. Одно и тоже.
А что, если это результат допроса господина Каверина, начальника охраны Хорецкого?! Меня прошиб пот. Очень не хотелось верить, что ребята пошли таким грубым путем. Я-то боялась, что меня объявят воровкой и вызовут полицию. И кому она, наша полиция поверит? Мне, студентке музыкального факультета педуниверситета, устроившейся на летнюю подработку горничной? Спасибо, Коля Зотов, пристроил!
Или полиция поверит законной жене Хорецкого? Да к бабке не ходи, кому она поверит.
А что, если это приказ самой Лерочки? Мужа нет, она за хозяйку. Вот и потребовала, чтобы меня накачали гадостью?...
Нет, не логично. С уколом или без укола, я скажу только правду.
И тут в голову пришла мысль, подтвердившая, что я свихнулась. А что, если Каверин, начальник охраны, заодно с Лерочкой, и они меня укололи ядом? Чтобы скрыть следы, побоявшись разоблачения? А я сейчас где-нибудь по дороге на тот свет?
Я в отчаянии тяжело задышала и на автомате ущипнула себя за руку, да так сильно, что из глаз брызнули слезы. Живая я! В подтверждении этого еще и укусила себя… Живая! Слава бабе Яге!
И только после этого обратила внимание на свою одежду… Меня замутило. Я схватилась за край стола. На мне было какое-то платье, темно-коричневое, из старой, неприглядной ткани. На ногах – тапки из дерюжки. Я огляделась, ища зеркало. Кого я там увижу?!
На стене, по другую сторону комнаты висело блеклое зеркало в темной раме. Я подошла и уставилась в него… Облегченно выдохнула, потом скривилась. Да, я – это я. Алиса Северцева, двадцати лет, симпатичная и жизнерадостная девчонка, любимая папина дочка. Будущий хоровой дирижер и учитель музыки.
Только, вместо светлых прядей до плеч, на моей голове громоздилось гнездо каштановых, с рыжиной волос, подхваченных на затылке шпилькой. Они покрывали спину волнами… и были давно-давно не мытыми.
– У-у-у, - я тихо заплакала. Нервы они такие, не железные, и не резиновые.
Из коридора послышался шум.
– Где эта чертовка?! Не приведи Небо с этими приютскими. Вымотают душу. Алисська-а-а! Харгова бесовка!
Я не успела спрятаться, как неожиданно, дверь с грохотом распахнулась. На пороге стояла тетка из тех, кого называют гром-баба. Под метр девяносто, в черной юбке и белой кофте,
– Вот ты где, дрянная девка! – И я получила оплеуху. Со всей силы крепкой руки гром-бабы. – Я за тебя буду горшки драить?! Я за тебя кастрюли песком буду чистить? На ужин во дворце ждут гостей со всего континента! Работы, как дерьма в свинарнике, а она тут…
Вот зачем трогать волейболистку перворазрядницу? Это я только с виду девочка-одуванчик. Хорошо поставленным ударом, я нанесла ответный удар… И тут поднялся крик!
Это был вой иерихонской трубы, сигнал электровоза, лосиный зов самки в глуши леса. И по коридору застучали шаги, бегущие к нам.
Страх подвел, я не успела отреагировать, и жилистая рука этой ведьмы схватила меня за волосы.
– Ты у меня сегодня в подвале спать будешь, ты одна перемоешь все овощи, а потом очистишь курятник, - зашипела она в ухо.
– Что здесь такое? – ворвались в комнату две молодые кухарки в таких же одеждах, что и ведьма, которая мотала мою голову из стороны в сторону.
Тетка выволокла меня в коридор.
– Что она натворила?
– Ударила меня!
– Ах, паршивка! Пригрели приютскую. Отослать ее назад. Как не стыдно, за тебя же твоя тетка просила перед господином Фроком, чтобы он взял тебя посудомойкой во дворец.
Я скривилась от боли, эта гадина всерьез решила оставить меня без волос, пришлось перехватить ее руку и с силой нажать на точку у запястья. Хватка ослабла, и я вырвалась.
Несите меня, ноги! Беги, Алиса, беги!
Я побежала, увидела лестница, перепрыгивая через две ступени, понеслась вниз, и резко остановилась, схватившись за перила. Внизу меня ждали. Крепкие женщины с увесистыми кулаками. Чувствуется крестьянская жилка. Такие и коней запрягут и дом подожгут. Я замерла, а мой взгляд вдруг поймал что-то несуразно. Что-то противоречившее здравому смыслу и всякой логике.
Сквозь большое лестничное окно я увидела, как в небе летит гигантское чудовище, с огромными золотистыми крыльями, с длинной, страшной и одновременно красивой мордой, покрытой чешуей, словно бриллиантами.
Он летел над крышей чудесного здания из белого камня, наверно, это и есть дворец. Я застыла на пару секунд, и вдруг почувствовала удар по голове. Сильный, подлый удар, нанесенный кем-то сзади. И отключилась.
Уж и не знаю, навсегда ли отключилась, или временно. Теперь я уже ничего не знаю.
Глава 2
В ушах шумело, значит, я в порядке. Сейчас открою глаза и увижу, что пинаю балду в своей кровати, в своей комнате. На кухне шебуршит отец, готовя мне что-нибудь вкусненькое.
– Ох, бедняжка. Врагу не пожелаю попасть под руку Фелисске, она же бешеная. Огреть скалкой девчонку.
– Ну, знаешь, эта тоже хороша. Ее тетка тут в ножки людям кланялась, упрашивала. Они с Фелисской из одной деревни, знают друг друга.
– Так у нее тетка есть? Тогда почему она приютская?