Желанная и вероломная
Шрифт:
Впрочем, спустя некоторое время она поступила так, как он велел, — заснула.
Жарко. Стоит лето, и они снова лежат на зеленом склоне у реки — Джесс, Криста и он. Он чувствует горячие солнечные лучи на щеке и молит, чтобы потянуло прохладой. Но ветра не было.
Понятно почему: уже грохочут пушки. Оглушительный рев снарядов со всех сторон.
А вот они с Джессом уезжают из Харперс-Ферри. Оба еще я синих мундирах после схватки у пожарки. Он слышит слова старины Джона Брауна: «…кровь… эта земля примет очищение кровью…»
Дэниел переводит взгляд
Руки почему-то все крови.
Снова канонада.
Он опять в Камерон-холле. Молча стоит возле могилы родителей на кладбище, крепко обнимая Джесса. Слова не нужны.
Раскол, разодравший страну на части, разделил и их.
Его брат уезжает не Север. взмывают в воздух и гаснут ракеты.
Он слышит плач. Плачет Криста. Плачет Кирнан. Джесс уходит на войну.
Дэниел, беспокойно вздрогнув, перевернулся на другой бок.
Вот он скачет верхом в составе легендарного кавалерийского эскадрона генерала Джеймса Стюарта, Джеба. Оба без передышки участвуют в боях, кружат по тылам врага, собирают разведданные, жизненно важные для Джексона и Ли.
Однажды Дэниел в часть не вернулся. Его тяжело ранили, когда генерал союзной армии Маклеллан предпринял неудачную атаку на полуостров. Камерону-младшему удалось избежать заключения в лагерь для военнопленных только благодаря помощи брата. Джесс сам зашил его рану и отвез домой.
Дэниел снова заворочался во сне.
Жарко, очень жарко. Он снова в Камерон-холле, смотрит на реку Джеме. Услышав плач ребенка, он улыбается. Война сеет смерть и, как ни странно, приносит жизнь. У Джесса родился сын, замечательный парень. Крошечный такой.
Джесс пробыл с сынишкой совсем недолго. Войска Маклеллана отступили, и Камерону-старшему пришлось ретироваться из родного дома.
Братья распрощались; Дэниел тоже Вернулся в свою часть.
С войсками генерала Томаса Джексона Каменная Стена он сражался в составе армии генерала Ли, который подготовил дерзкое вторжение на Север. Южане овладели Харперс-Ферри, который теперь на территории Западной Виргинии, и взяли в плен тысячи солдат-северян. Потом практически без сна, полуголодные, они скакали много миль, чтобы воссоединиться с Ли в небольшом городке Шарпсбург, штат Мэриленд. Дэниел своими глазами видел почти все сражение, видел так называемую Кровавую аллею — глубокую ложбину между сельскохозяйственными угодьями, где окопались их войска. И где они старались удержаться, пока не попали под шквальный огонь союзной артиллерии. После сражения тела на этой аллее лежали штабелями.
Он снова беспокойно дернулся и взглянул вверх. Она там! Там! Его ангел. Прекрасный ангел со сказочно красивыми серо-голубыми глазами и роскошными золотисто-каштановыми волосами.
Вот она склонилась над ним. От нее так сладко пахнет. Как от летней розы. Должно быть, она пришла из прошлого, из тех прекрасных, неспешно текущих дней у реки. Из Камерон-холла с его широким крыльцом и белыми колоннами. Ласковый ветерок играет ее волосами. Он видит, как она в шляпке с большими полями и белых перчатках
Да, пусть она будет там. Дома, где тихо шепчут что-то воды реки, где зеленая трава сливается с голубым небом и прозрачной водой. Где стрит во всем величии гостеприимный Камерон-холл. Она бежит среди деревьев. Он слышит ее смех — нежный, звонкий, как перезвон колоколов в марте. Она останавливается у дуба, оглядывается и снова смеется. Он наконец догоняет ее на склоне у реки, и они смеются вместе, скатываясь по омытой дождем траве к водному потоку. Он смотрит ей в глаза. Такие загадочные — серые с темно-синим вокруг. Он прикасается к ее щеке и обнимает своего ангела.
Ангел! Ангел возмездия, размахивающий мечом.
Видения вдруг смешались. Ему жарко, невыносимо жарко!
Но она еще там.
И что-то ему говорит. Он изо всех сил напрягает слух.
— ..Вы должны мне помочь. Помогите мне освободиться от ремня. Полковник, если я не оботру вас холодной водой, вы сгорите от лихорадки. Неужели вы не понимаете?!
Камерон-холл исчез. Дэниел взмок от пота, и его бьет крупяная дрожь. Лампа освещает уютную комнату. Он лежит на белой простыне, и уже не ангел, а сероглазая ведьма-янки наклоняется над ним.
Правда, сейчас в серо-голубых глазах сострадание. Но еще недавно она собиралась зарубить его саблей. Ему показалось, что смерть бродит где-то рядом.
— Полковник, послушайте меня, — умоляющим голосом сказала она.
— Не могу, — прошептал он.
— Прошу вас, не надо умирать у меня на руках.
Он с трудом улыбнулся. Какой нежный голос! Мелодичный. Такой и должен быть у ангела.
— Ты меня выдашь. — Он, видимо, шевелил губами, потому что она, наклонившись, прислушалась.
— Полковник, вам придется довериться мне. Надо обтереть вас холодной водой. Клянусь, я не брошу вас в таком состоянии!»
Он попытался собраться с силами и как-то умудрился обхватить пальцами ее руку. Их взгляды встретились.
— Клянешься честью? — прервал он ее.
— Что? — не поняла Келли.
— Честью клянешься?
— Ах вот оно что!
Она помедлила. Взор его снова затуманился, похоже, ом терял сознание.
— Клянусь честью, полковник! Я вас не покину, только освободите меня.
— Пока я жив, — произнес Камерон.
— Не надо…
— Пока я жив!
— Ладно, будь по-вашему. Клянусь честью, я останусь с вами. Пока вы живы, — проговорила она.
У него дрожали руки. От слабости он едва мог шевелить пальцами, но все-таки нащупал петлю и начал возиться с ней.
Сил не было. Пришлось взяться за ремень зубами и напрячь последние силы. Теперь она свободна.
В мгновение ока Келли вскочила на ноги. Последней мыслью «Дэниела было: она солгала и тотчас покинет его.
Но это уже не имело значения. Комната закружилась м поплыла перед глазами.
Снова загрохотала артиллерия. Он был на линии огня. И весь горел в огне.
Похоже, прошла целая вечность, прежде чем он ощутил прикосновение влажного полотенца.