Железная Империя
Шрифт:
— Принеси господину Аугруссу ларец, — пророкотал Строг, и девушка неслышно выскользнула из помещения.
Внезапно Аугруссу стало страшно и жутко; он не называл своего имени, да и Гриус его просил быть осторожнее, а незнакомец, рассматривающий его страшными странными глазами, знал как его зовут.
Гриус, подлец, подстраховался?
Аугрусс отшатнулся от ложа с лежащими на нем расслабленными телами, ему вдруг нестерпимо захотелось бежать отсюда, бежать как можно скорее, но в этот миг из тьмы, все так же неслышно ступая, выскользнула девушка с огромным деревянным ларцом, выглядящим настолько старинно, что за него один у антиквара можно было выручить очень кругленькую сумму.
Она
Увиденное поразило Аугрусса в самое сердце и заставило бояться еще больше.
Это была не просто маска. Это был золотой шлем, зубастый, размером с человеческую голову.
Маслянисто поблескивая, он возлежал в бархатном гнезде. Его лицо было испещрено тонкими гравировками, непонятными символами, темными дорожками, обводящими кругами глаза и острозубый опасный рот.
— Это вам нужно? — уточнил Строг, и, не дожидаясь утвердительного ответа потрясенного забрака, кивком головы велел девушке закрыть ларец. — Она ваша. Забирайте.
От этого страшного и прекрасного видения у Аугрусса помутилось в голове, всяческое опасение покинуло его, и он желал только одного — обладать этой вещью, хоть на час, хоть на день. На мгновение ему показалось, что он понимает Гриуса, который украл это и хранил в тайне ото всех. От этого нельзя отказаться. Это помогает забыть все, все страхи и сомнения. Это абсолютное счастье.
С трудом он дождался, когда прислужница справится с замками, и, ухватив ларец обеими руками, бросился прочь, даже не попрощавшись со странным хранителем этой реликвии.
Дождавшись, когда торопливые шаги толстяка стихнут на ступенях его дома, Малакор Строг склонился над связанной женщиной, отводя с ее лица черные блестящие волосы, и в ее чертах отразилось какие-то неземное, почти наркотическое наслаждение, она потянулась со стоном всем телом, чтобы хоть на мгновение прикоснуться губами к ласкающим ее пальцам. Казалось, она наслаждается всем, что хоть как-то связано с ее повелителем, само то, что она дышит с ним одним воздухом, приводило ее в экстаз, и ее раны — жестокие и болезненные, — воспринимались ею как величайшее наслаждение лишь потому, что это он нанес их, это он прикасался к ее спине и ногам…
— Теперь твоя очередь, — пророкотал Строг, задержав свою руку у ее лица и позволяя женщине покрыть ее жадными горячими поцелуями. — Думаю, суток форы господину Аугруссу хватит, прежде чем имперские ищейки пойдут по его следу. Они не должны будут поймать его раньше времени, маска Повелителя Ужаса не должна достаться Триумвирату. Значит, до Внешнего Кольца ему нужно помочь добраться.
— Да, повелитель, — прошептала женщина, извиваясь, стараясь прижаться сильнее к его телу.
— Предупредишь Пробуса, — продолжил Строг, прикасаясь к ее вздрагивающим, раскрытым, ищущим ласки губам кончиками пальцев.
— Да, господин!
— А потом, — все так же медленно растягивая слова, сказал Строг, — вернешься на Бисс. Ты нужна мне около Триумвирата, и мне все равно, кого из троих ты заставишь быть разговорчивым.
Глава 27. Главком империи
Голубые сполохи медленно ползли по лицам собравшихся, по императорскому черному полированному шлему, на гребне которого покоилась металлическая ртутно поблескивающая рука, и в темноте горели внимательные глаза Императора, сидящего во главе стола с собравшимся за ним Триумвиратом и высшим военным командованием. Дарт Вейдер внимательно рассматривал голографическую звездную карту, на которой была изображена галактика.
Его галактика.
Ради этого совещания на борту имперского флагмана "Затмение" из столицы была вызвана Леди София. Флагман под командованием Лоры Фетт находился близ мест, где недавно были небольшие стычки с силами странного Ордена, противопоставившего себя Империи,
Это было сделано по нескольким причинам.
Во-первых, она должна была располагать всей информацией, как любой член Триумвирата.
Во-вторых, в ходе боев под командованием Лоры Фетт удалось захватить некоторую аппаратуру и выловить из космоса тела сбитых летчиков неприятеля. Увиденное поразило командование настолько, что на военном совете было решено обратиться непосредственно к ситх-леди, и Дарт Вейдер это решение одобрил.
Лора Фетт, начавшая это совещание, была сосредоточена и собрана как никогда. Подтянутая, спокойная, уверенная, она подступила ближе к развернувшейся над узким длинным столом голограмме и взяла в руки указку.
— Орикон, небольшая луна возле газового гиганта, — произнесла Лора, уверенно ткнув в небольшую точку где-то на окраине Внешнего кольца. — Хорошо укрепленная военная база Повелителей Ужаса, защищен мощнейшим двойным планетарным щитом, настолько сильным, что сравнить его можно разве что с щитом Звезды Смерти. Потребуется несколько — я подчеркиваю, — несколько ударов суперлазера, чтобы только лишить Орикон защиты. Лишь после этого можно будет говорить об атаке и наземной операции. Наш дроид-разведчик, прежде чем его сбили, успел показать нам укрепления, способные атаковать авиацию, наземные военные базы — это означает, что там сосредоточена армия, и хорошая армия, структурированная, дисциплинированная, подчиняющаяся по единому слову своему командующему. Сигнал длился всего несколько секунд, после чего исчез. Дроид успел атаковать цель, но что это было, и как он был подбит — неизвестно. Мы в данный момент располагаемся вдали от их баз наблюдений, вне зоны, просматриваемой их разведчиками. Если бы они засекли нас… впрочем, они нас не засекут, наши разведчики тоже не дремлют.
— Значит, — произнес Дарт Вейдер, звонко щелкая по столу металлическим пальцем, — Малакор Строг все это время собирал армию у меня под носом. Так…
Император с неудовольствием в очередной раз громко стукнул о столешницу, и наступила тишина, хрупкая и настороженная, в которой было слышно лишь дыхание людей.
— Смею заметить, Ваше Императорское Величество, — произнесла Лора сдержанно, чуть склонив голову, смело и прямо глядя в холодные синие глаза Императора, — что такую мощь не соберешь за краткое время. База на Ориконе создавалась долгие годы. И те образцы, что мы нашли, — Лора неприязненно глянула на Леди Софию, но, встретив ее прищуренный, недобрый внимательный взгляд, стушевалась, быстро опустила вмиг заалевшее лицо и зачем-то поправила кудрявый локон, — они не создаются по мановению руки. Это долгие годы экспериментов.
— Потом мы взглянем на них, — ответил Дарт Вейдер.
Леди София еще раз усмехнулась, глядя на смущение молоденькой мандолорки.
Лора мучительно ревновала; ее злость сквозила в каждом ее взгляде, в каждом жесте, обращенном к Софии, и ту отчасти смешил этот невинный юный пыл и неприкрытое желание этой отчаянной девочки подвинуть ее, ситх-леди, заступить ее, оказаться на первом плане в глазах Инквизитора.
Лора любила его; любила отчаянно и пылко, и этого теперь не видел разве что слепой. Раз за разом она дерзко напоминала ему о своих чувствах, но все ее горячечные речи разбивались о неприступный барьер, о стену ледяной отстраненности, об одно-единственное слово — "сестра".