Железная маска. Между историей и легендой

Птифис Жан-Кристиан

А вот еще один пример подобного рода фантазий на периферии исторической науки. С тех пор как Дю Жюнка составил свой реестр, известно, что неведомый узник умер в Бастилии 19 ноября 1703 года. Этот абсолютно достоверный факт служит основой для научно-исторических исследований. «Как бы не так!» — ответил в 1978 году житель Канн граф Мишель де Лакур. По его мнению, интересующий нас узник никогда и не поступал в Бастилию. Ему удалось бежать с острова Святой Маргариты в тот момент, когда его лишь собирались переводить в Бастилию; он спрятался в старой башне, где и были обнаружены вещественные доказательства этого факта: скелет, остатки бархатной ткани, изящные туфли, сшитые по моде того времени, молитвенник, датированный 1675 годом, и трость с серебряным набалдашником. Череп, исследованный в антропологической лаборатории Музея человека, по всем параметрам аналогичен черепу Людовика XIV, размеры которого известны благодаря знаменитой восковой фигуре, изготовленной Антуаном Бенуа и хранящейся в Версальском дворце, а ДНК скелета полностью соответствует ДНК Людовика XVII. Бесспорное доказательство, и горе тем скептикам, которые выражают недоверие, ссылаясь на то, что и скелет, и все перечисленные предметы, и заключение экспертов куда-то запропастились!

Ничего не

поделаешь, долга жизнь у королевской легенды! Когда до конца пройдешь по суровому пути истины и когда, казалось бы, обрезаны дурные ветви с древа познания, вдруг видишь, что расцветает очередное чудо, без которого никак не может обойтись ни душа простого человека, ни творческая фантазия писателя. Марсель Паньоль тоже кое-что добавил от себя к одной из самых популярных гипотез: исследования доказали, что таинственного узника звали Эсташ Данже (или Доже, согласно иному написанию), пусть так, но этот Эсташ был братом-близнецом Короля-Солнца! И знаменитый романист начинает беспощадное расследование, направленное против Людовика XIV, этого ужасного деспота, который приказал отравить Фуке, Лувуа, Барбезьё и многих других. «Я убежден, — пишет он, — что если бы родилось четверо близнецов, мы говорили бы о троих Железных масках, и это тройное преступление рассматривалось бы как жертва, принесенная в интересах государства, жертва героическая и достойная великого короля». [341] Как можно по-своему переписать историю? Читайте Паньоля! Так, отмена Нантского эдикта явилась заслугой отца Ла Шеза, сумевшего убедить короля, что он загладит перед Богом свою вину за тюремное заточение своего брата, если что-то совершит во благо истинной веры! [342] Гугеноты должны были искупить вину Каина за убийство Авеля!

341

Marcel Pagnol. Op. cit. P. 110. Первое издание его труда вышло в свет в 1965 году.

342

Ibid. Op. cit. P. 298.

Паньоль полагает, что ему удалось доказать рождение второго ребенка 5 сентября 1638 года при королевском дворе Франции, ибо он «открыл», что Людовик XIII приказал в честь рождения сына петь гимн «Те Deum». Все отправились в часовню, спальня королевы опустела, и благодаря этому появилась удобная возможность незаметно родить второго, нежелательного ребенка… Действительно, важное открытие! И беллетрист-историк наивно похваляется: «Пусть это не было великим открытием, но ведь если бы удалось найти хотя бы одну руку Венеры Милосской, можно было бы восстановить всю статую». [343]

343

Ibid. P. 345.

Чтобы вернее толкнуть своего героя в пасть волка или, точнее говоря, в донжон Пинероля, он возводит его в ранг заговорщика, и родной брат короля становится сообщником Ру де Марсийи, выбирает себе псевдоним Мартен и социальное положение слуги. Однако в действительности его зовут Жак де ла Клош. Английский псевдобастард, отправившийся на поиски своих корней и своей подлинной идентичности, ошибся в отце: он принял Карла II за Людовика XIII! Что касается изменения имени, то Людовик XIV после ареста в августе 1669 года несчастного Кавуа дал своему брату, брошенному за решетку тюрьмы Сен-Лазар, имя Доже.

Поскольку Паньоль чувствует, что его гипотеза нуждается в подпорках, он особенно старается подчеркнуть, что Данже — или, пардон, Доже — на самом деле не был слугой. Действительно, как можно обрядить Сына Франции в лакейскую ливрею! Трудно представить себе, чтобы брат-близнец Его Величества короля Франции, как две капли воды похожий на него, занимался хозяйственными делами в Пинероле на пару с мужланом Ла Ривьером, перетаскивая тарелки, смазывая ботинки мсье Фуке, перед тем как тот отправится на прогулку, расчесывая его парик и принимая тяжелые корзины с бельем из рук прачек. Паньоль, как и все его предшественники, вынужден изворачиваться, дабы обойти неудобное документальное свидетельство. Лувуа, объясняет он, сказал о Доже, что «это всего лишь слуга», только для того, чтобы сбить с толку историков. Когда Сен-Мар просил разрешения использовать Доже в качестве слуги Лозена, то и это было лишь инсценировкой, разыгранной «под диктовку Лувуа, чтобы подкрепить официальный тезис о том, что Доже является всего лишь слугой». [344] Когда же узник из башни впервые попал в 1675 году в апартаменты Фуке, это было сделано с той целью, чтобы он стал его «компаньоном или, может быть, секретарем». [345] Изучение бухгалтерской отчетности тюрьмы (которая, впрочем, сохранилась не полностью) доказывает, что с пресловутым Эсташем обходились как с королевским сыном. И Паньоль барахтается в огромных суммах, потраченных на содержание узника и на строительство в Провансе роскошной тюрьмы, которую он сравнивает с отелем «Круазетт» и виллами на Лазурном Берегу. [346] Комментарии излишни!

344

Ibid. P. 194.

345

Ibid. P. 198.

346

Ibid. P. 276.

Между легендой и историческим исследованием разрыв продолжает увеличиваться. Разумеется, истина не обладает привлекательной силой романа. Если строго придерживаться документов и фактов, то придется распрощаться с мифом о «несчастном принце», подвергавшемся преследованию со стороны брата-короля и вынужденном носить маску по причине «поразительного сходства» с братом. Но легенды упрямы! Они редко когда склоняются под напором очевидных фактов. Независимо от этого таинственного слуги, несчастного бедолаги, продолжают разукрашивать образ опасного узника с благородным лицом и чарующим голосом, узника, которого запрещено видеть и слышать. «Есть ли что-нибудь более разочаровывающее, чем загадка, разгадка которой найдена? — иронически задается вопросом Г. Ленотр. — Разве не представляет собой пазл, все фрагменты которого собраны, вульгарный образ, не способный кого-либо заинтересовать? Подобного рода головоломка интересна не тем, чтобы преуспеть в ее решении, а самим процессом поиска решения, поэтому настоящий игрок не спешит заканчивать сборку, ибо это положит конец его удовольствию». [347] В этой головоломке отсутствуют один или два фрагмента, которые и могут стать абсолютным доказательством! Если бы эти доказательства были под рукой, они со всей очевидностью показали бы, что не могут разрушить миф. Простой слуга, видевший документы, которые не должен был видеть, и повинный в том, что проболтался? Слуга, держащий в своих руках достоинство и судьбу иностранного короля? Всего-то навсего! Как жаль, а ведь могло бы быть куда интереснее. Итак, перемешиваем фрагменты и начинаем игру с начала. Подумаешь, какая важность, что маска упала и лицо озарилось ярким светом! Принимаемся за поиски нового лица, на которое не без удовольствия можно будет надеть железную маску с металлическим подбородочником… К счастью, воображение невозможно сковать логикой и здравым смыслом. К загадкам можно найти разгадки, легенды же бессмертны.

347

G. Lenotre. La Petite Histoire, Dossiers de police. Paris, Grasset, 1935. P. 43.

СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ

А.Е. — Archives du minist`ere des Affaires 'etrang`eres, `a Paris.

A.N. — Archives nationales.

Arsenal — Biblioth`eque de l'Arsenal, `a Paris.

BnF. — Biblioth`eque nationale de France.

Fr. — Manuscrits francais (d'epartement des manuscrits de la Biblioth`eque nationale de France). Mss. — Manuscrits.

N.A.F. — Nouvelles acquisitions francaises (d'epartement des manuscrits de la Biblioth`eque nationale de France).

P.O. — Pi`eces originales (d'epartement des manuscrits de la Biblioth`eque nationale de France).

Sainte-Genevi`eve — Biblioth`eque Sainte-Genevi`eve, Paris.

S.H.A.T. — Service historique de l'Arm'ee de terre (anciennes Archives de la Guerre), au ch^ateau de Vincennes, section moderne.

МОНЕТНАЯ СИСТЕМА ФРАНЦИИ XVII ВЕКА

В XVII веке денежной единицей Французского королевства был ливр Турне (или франк). Соль, или су, был эквивалентен 1/20 ливра, денье — 1/12 соля. Стоимость ливра Турне фиксировалась указами и сильно варьировалась в конце правления Людовика XIV. Для упрощения допускалось, что 1 серебряный экю равнялся 3 ливрам, 1 пистоль— 10 ливрам и 1 луидор — 25 ливрам. Учитывая структуру цен и услуг, а также значительные расхождения в экономической и социальной сферах между временем Людовика XIV и нашим, было бы бесполезно пытаться перевести стоимость ливра в евро.