Железная маска
Шрифт:
ЛЮДОВИК, КОРОЛЬ ФРАНЦУЗСКИЙ
И под этой подписью стоял хорошо знакомый бывшему коменданту росчерк маркизы де Мэнтенон, скрепленный королевской печатью. Подлинность документа была очевидна.
Но Сен-Мар отказывался верить собственным глазам.
— Нет! — вскричал он. — Его величество не мог издать такой указ! Я никогда не отдам вам монсеньора Людовика! У меня есть приказ убить его, но не выпускать живым!
— Тысяча чертей! — возмутился Фариболь. — Мое терпение лопнуло! — И крикнул в окно: — Эй, стража!
Четыре солдата мгновенно явились на его зов, и новый комендант Бастилии приказал:
— Арестовать и обезоружить этого человека. Если он окажет сопротивление, не бойтесь продырявить ему шкуру.
Сен-Мар наконец понял, что прекословить бесполезно, и шпага выпала из его рук.
— Сила на вашей стороне, — мрачно сказал он, — и я сдаюсь.
— Браво, сударь! Это самый разумный поступок в вашей жизни. Пойдемте.
У входа их встретили два тюремщика.
— Эти господа покажут нам дорогу, — добавил Фариболь.
— Вы позволите совет, хозяин? — осведомился Мистуфлэ.
— А что такое?
— Сен-Map заслуживает жесточайших пыток.
— Но, Мистуфлэ, он вел себя достойно, и я решил смягчить ему наказание.
— Но, хозяин, я перехватил его взгляд и все понял.
— Что же ты понял?
— Что он замыслил нечто скверное. Я бы посоветовал вывернуть ему карманы.
Едва Мистуфлэ успел закончить фразу, как Сен-Мар выхватил спрятанный в одежде кинжал и бросился на Фариболя.
— А, проклятый разбойник! — вскричал он. — Я не смогу уже убить монсеньора Людовика, зато успею убить тебя!
Но Мистуфлэ, ни на секунду не терявший его из вида, с такой силой ударил бывшего коменданта по руке, что тот выронил оружие и, корчась от боли, покатился по плитам пола.
— Черт возьми, Мистуфлэ! — воскликнул Фариболь. — Ты снова спас мне жизнь… Что же, теперь мы отплатим этому злодею за его любезность и благородство.
По приказу Мистуфлэ, тюремщик схватил Сен-Мара, собираясь его связать, но тот в испуге, что пришел его последний час, быстро проговорил:
— Меня не надо пытать, я и так расскажу вам все. Спрашивайте.
Но Фариболь, не доверяя ему, обратился к тюремщикам:
— В каком камере содержится Железная Маска?
Но Сен-Map опередил их с ответом:
— Монсеньор Людовик в камере номер три. Я хочу жить, и говорю вам правду.
— Ваша искренность столь же очевидна, как и ваш страх, — улыбнулся Фариболь и снова обратился к тюремщикам: — Ведите меня к этой камере.
Мистуфлэ пошел вслед за ним, часто оборачиваясь на Сен-Мара, оставленного под присмотром солдат. Гигант полагал, что его учитель слишком мягко обошелся с негодяем, который был опасен, пока жив.
Монсеньор Людовик поднялся с первыми лучами зари, зажег факелы и огонь в очаге.
Недавно с него сняли столь мучившую его железную маску и заменили ее другой, из черного бархата, которую он мог снимать по ночам.
Этим утром монсеньор Людовик сидел, оперевшись локтями о стол, и, как обычно, думал. 6 своей жене и сыне. Погруженный в свои мысли, он не слышал ни скрипа двери своей камеры, ни шагов двух человек, вошедших в нее. Между тем эти двое приблизились к нему и склонились в глубоких поклонах.
— Сир!
Он вздрогнул, обернулся и, увидев стоящих перед ним людей, провёл ладонью по лицу, словно отгоняя видение. Но видение не исчезло.
— Фариболь! Мистуфлэ! — пробормотал он тогда.
Два друга пали перед ним на колени, и капитан взволнованно произнёс:
— Сир, возблагодарим Господа, открывшего двери темницы и вернувшего вам свободу и счастье. Быть может; скоро Он вернет вам также и королевство ваших предков.
— Свобода! Счастье! — не веря своим ушам, повторяй монсеньор Людовик.
— Сир, — заметил благоразумный Мистуфлэ.
– Каждая минута дорога. Надо бежать как можно быстрее.
— Бежать? Так это снова побег?
— Черт возьми, я и сам ничего не понимаю! — воскликнул Фариболь со своей обычной прямотой. — Лучше прочтите это сами.
И он передал узнику пергамент с королевской печатью, прочитав который тот заявил:
— Кажется, я понимаю… Ивонна опять рисковала жизнью ради моего спасения…
— Тысяча чертей! — воскликнул Фариболь» шлепнув по плечу своего друга. — Ты иногда бываешь изрядно туп, Мистуфлэ. Как ты сразу не догадался?
— Вы правы, хозяин, — ответил силач, пряча улыбку.
— Да, друзья мои, — сказал монсеньор Людовик, — нам надо быстрее покинуть эти стены. Одному Богу известно, какой ценой досталась Ивонне моя свобода…
— Людовик XIV при смерти, сир, — как бы невзначай обронил Мистуфлэ.
Узник застыл на пороге.
— Да, сир, — подхватил Фариболь. — И если хотите убедиться в этом сами, вот вам охранная грамота, которая откроет вам двери Версаля. Мы заготовили ее еще давно и ждали подходящего момента.
— А как же вы?
— Я прошу вашего разрешение остаться здесь вместе с Мистуфлэ и немного поуправлять этим исполинским клоповником. Похоже, я начал входить во вкус… Не помешает также немного поболтать о политике с моим предшественником, он с нетерпением ждет моего прихода.
— Как хотите, друзья, но обещайте не делать глупостей.
— Глупостей, сир? Ну что вы! Это был бы слишком дурной пример для моих подчиненных.
Все трое покинули темницу. В коридоре Фариболь приказал ожидавшим его тюремщикам: