Железная мистерия

Андреев Даниил Леонидович

Люди! Граждане всех дыр! вер! каст!Южный пригород наш пал, взят мост, —Неужели патронташ стал пуст?!Стой, ни с места!.. Растопчу! Трус! Глист!

Члены ареопага, перевешиваясь через перила

Враг прет? Растоптать нечисть!Из списка живых

вычесть!

Крики

Нам — тыкать штыком в танки,А сами — кишкой тонки?

Наместник

Стоп, назад… Куда?Марш, изменник, в бой!Я вам покажу Тыл!Я швырну туда,Где лишь черт кривойВ стуже до сих пор Выл!

Крики

Сами швырнем. Кончен твой день!В пекле доскажешь свою дребедень.

Наместника хотят стащить с террасы. Ему удается юркнуть в глубь Цитадели.

Вопли толпы

— Сдавайтесь! каты, злодеи!— Орда кровопийц! Халдеи!— И так ради вашей идеиПодох миллион людей!

Голос Укурмии

Все еще бьется? все еще живыДвадцать, пятнадцать — из тысячи рук?Воины! Рвите присоски державы!Черною кровью залейте порог!

Игвы чужеземных шрастров

Швырком от окраин — со многих сторон —Громыхаем железным тигром.

Эхо в наземном городе

— Wir kommen vom Rhein. — Nous venons de Rhone. — From Ohio. — From Themse. — Del Tibro. [20]

Пение в отряде изгнанников отечества, сражающихся на стороне международной армии

20

Мы с Рейна, мы с Роны, с Огайо, с Темзы, с Тибра — разноязычные возгласы. — (Ред.)

Скитальцы, изгои, дети вины,Единому верны условью:С России смываем пятно сатаны Кровью.Кто волею бросил себя в водоверть —И жизнь, и любовь, все малость!Лишь ненависть наша сильней, чем смерть, Чем жалость.

Цитадель безмолвствует.

Толпа у ее стен приходит в ярость. Летят камни. Пулеметные очереди отбивают от ее цоколя мраморные осколки.

— Попрятались! У, р-рожи!..— Давай-ка, братва, строже:Пальни с батарей, друже!— На штурм! не жалей грыжи!

Но

именно в эту минуту, неизвестно каким образом и откуда, здание на глазах у всех облекается в броню. Ни щелки, ни скважины. Вместо стен со множеством уступов, окон, террас, перед народом оказывается глухой трехсотметровый конус с закругленной крышей. Камни, пули, даже снаряды задевают его лишь по касательной и уносятся в пространство.

Обескураженные голоса

— Колдуны! — Это он, — ирод!— Околпачил нас… весь город!..— Охмурил, а когда ж сдохнет?— Он в убежище, знать, дрыхнет.

Другие голоса

— Рано запели, пташки:Как бы не съели кошки…— Эй, оглянись: с вышкиПрямо на нас — пушки!

Мощный залп батарей Речного форта. В толпе образуются зияющие пустоты. Народ шарахается в сторону, оставляя сотни убитых на мостовой.

Голос маршала в Речном форту

Спасемся еще. Окрепнем!Вышибем клином клин.А сгинем — так дверью хлопнем:Семь бед, но ответ один.

Разговор в крипте

— Странно, все тягостней ночь лихая,Давит на грудь неимоверный груз…— Слышите: гусеницами громыхая,Мчатся машины ущельями трасс…— Это — другая, не наша стихия,Будто наречья неведомых рас…

Ректор

Просто — удушье, биенье крови,Шум неумолчный в ушах…Вон уж и смерть в этом каменном чреве:Алые нимбы цветут на свечах.

Экклезиаст

Мы и не ждали праздника:Вторая Стража иссякла,Но кровью, огнем и казнямиБагрится начало цикла.

Голоса Синклита

— Мы расширяем ход в катакомбы,Стража безумствует, боронясь.— В чадных застенках жертв гекатомбыВзору открылись, с мраком слились.

Экклезиаст

Годы, залитые черным горем,Грозная перечеркнула заря,Слышите — лязгают двери тюрем, Гудом гудят лагеря,В каждом бараке, в каждом БУРеОсвобожденные плачут навзрыд; Дух потрясен…

Голоса Синклита

…Оглушающей бурейВстретит вас опустошаемый град.— Но не опасны ни ветры, ни море,Ни пламена, ни уран, ни иприт.— Тот же, чья жизнь сократится — в простореВышней России свой храм довершит.— Наши неугасимые зориВстретят его у порога в Синклит.