Железное сердце

Макмастер Бек

– Ладно, – сказала она, выпрямляясь. – Отложим танцы на потом.

– И больш никаких нотаций.

Лена поджала губы.

– Ни танцев, ни нотаций. Может, тебе больше понравится демонстрация?

– Определенно.

С улыбочкой она встала на колени. Дверь была открыта, и миссис Уэйд часто заглядывала, но пока они одни. И Лене хотелось проучить Уилла за то, что ему скучно в ее обществе.

– Расскажи, как женщина демонстрирует свою доступность в качестве потенциальной трэли?

– Понятия не имею.

Лена встала и подошла к миске

с вишней, чуть больше покачивая бедрами. Взяла позолоченную миску, вернулась и села рядом, задев изумрудными юбками его бедра. Она оделась наряднее, чем обычно днем, но ученику этого знать не стоит.

Уилл напрягся. Она никогда прежде не понимала, сколько силы таится в мускулистом теле, но от него буквально исходила энергия.

– Во-первых, она одевается в белое, – сказала Лена, подцепляя еще одну ягоду. – Но только вечером, так как днем такое платье считается немодным. Вишенку?

Уилл смотрел, как ягода приближается к его губам. На мгновение Лена засомневалась, возьмет ли он угощение, но затем вервульфен откусил сладкий плод, и ярко-красный сок окрасил его губы.

– И ты это сделашь для голубокровного? – еле ворочая языком спросил он.

Лена глянула на него из-под ресниц. Он слизал сок с ее пальцев.

– Они бы посчитали меня фривольной, а это опасная репутация для дебютантки.

Уилл закрыл красивые глаза.

– Значит, со мной ты в игры играешь?

– Это все игры, – ответила Лена, легонько его обнимая. Заметив, что цвет глаз Уилла изменился, она поднесла еще одну ягоду к его губам. – Я же тебя не усыпляю?

Уилл поймал ее за запястье.

– Нет.

Забрав вишню из несвободной руки, Лена откусила кусочек.

– Хорошо. – Наклонившись поближе, она указала на горло, легонько проводя пальцами по коже. – На женском теле есть некоторые местечки, которые трэль обнажает, если ищет покровителя. Если они прикрыты, значит она не заинтересована. К примеру, горло. – Выгнув шею, Лена грациозно продемонстрировала гладкую кожу. – Ни одна дебютантка не наденет ни ожерелья, ни другого шейного украшения, если, конечно, не собирается подписывать контракт.

Зрачки Уилла блеснули, а взгляд опустился на горло Лены и ниже – к ключицам и холмикам груди. Платье было смелым даже для нее. Такое она надела лишь для Уилла.

– Че еще? – прошептал вервульфен, и по коже побежали мурашки.

В его глазах сиял вызов.

Наклонившись ближе, Лена показала ему внутреннюю сторону запястья. Мягкая кремовая кожа и голубые пульсирующие вены.

– Вот. – Их глаза встретились. – Помнишь, как здороваться с женщиной?

Уилл по инерции взял ее за руку, но она приподняла запястье. Вервульфен застыл, от неуверенности его лицо напряглось.

– Нужно прижаться губами к тыльной стороне руки, – прошептала Лена. – А женщина выражает свой интерес, подставляя запястье.

Уилл опустил голову и, чуть царапая щетиной коснулся губами нежной кожи внутренней стороны запястья Лены. Прохладная, едва ощутимая ласка. Напряженные соски вжались в черное кружево корсета. Лена прикусила язык, чтобы заглушить стон.

– Если голубокровный заинтересован, то поцелуй будет продолжительным. Возможно, даже с языком.

Уилл снова наклонил голову, следя за ней. Лена приоткрыла губы, когда он прижался ртом к ее запястью, посасывая мягкую плоть. Прикосновение шершавого языка задело что-то глубоко внутри, и она сжала ноги вместе, чувствуя раздражающее трение ткани панталон.

– А это очень дерзко для голубокровного, – прошептала Лена.

Уилл прервался. Его теплое дыхание охлаждало чувствительное местечко. Сердце Лены стучало под тесным корсетом. Что он с ней делает? Как ему удалось поменяться ролями так ловко? Она не могла этого вынести.

Уилл согрел ее руку в своей, словно обдавая волной гостеприимного жара, и задумчиво посмотрел на нее.

– А ты часто подставляешь свое запястье?

– А что? – Лена поерзала.

Янтарная радужка его глаз загорелась.

– Отвечай.

От властного голоса она заволновалась.

– Какое это имеет значение?

– Расскажи мне. – Он крепче стиснул ее руку.

– Однажды, – призналась она. – Я была молода, а лорд Рэмси – красив. Однако я усвоила урок. С тех пор – ни разу.

– Мне не нужна твоя кровь.

– Тогда что тебя интересует? – Лена наклонилась, зная, что корсет чуть соскользнул, а кудри рассыпались, обрамляя лицо.

Она затаила дыхание. Уилл невольно подался к ней, точно его влекла какая-то невидимая сила. Провел костяшками пальцев к ее лифу, легко поглаживая шелк, будто запоминая текстуру. От прикосновения по телу прошла искра, и Лена прижалась ноющими сосками к его ладони. Именно там, где ей хотелось. Именно там.

Каждый волосок на ее теле встал дыбом. Внезапно она ощутила сильное желание, отчаянную потребность почувствовать прикосновения Уилла. Лена наклонилась вперед, скользнув рукой по мускулистому бедру, склонив голову на бок к его…

Открыв рот, Уилл попытался что-то сказать, но затем зарычал.

– Черт тя дери, Лена. – Он отвел взгляд, решительно оттолкнул ее и сел, раскинув руки на спинке кушетки. – Я хочу тока научиться тому, за чем пришел.

И вот так, в один миг она его потеряла. Потрясение и разочарование затягивали в бездну неутоленной потребности. Лена всегда умела крутить мужчинами, но Уилл упорно не поддавался.

Задыхаясь, она попробовала в последний раз:

– Конечно, как и горло, закрытое запястье имеет разные значения. – И, указав на перчатки на столе, добавила: – Видишь, вечером я ношу длинные перчатки или такие, которые пристойно прикрывают запястья.

– Так и надо, – пробормотал Уилл.

Она покосилась на него, но выражение его лица было пустым и непонятным. Вервульфен уперся локтями в колени и мрачно воззрился на Лену в ответ.

– Леди в полуперчатках – другое дело. Так она обнажает запястье для голубокровного. Верный признак того, что она свободна, возможно, даже немного легкодоступна.