Железный герцог
Шрифт:
Поразмыслив немного, рудокоп все же приказал одному из своих парней обвязаться веревкой и спуститься вниз. Вдруг хозяин лошади еще жив? Но надежды подгорных мастеров не оправдались. Человек внизу слишком неудачно упал на камни:
— Не, мастер, холодный уже, — отрапортовал Орт. — Затылком ударился и шею свернул. Да, я вот амулет с него снял…
А еще через час, неподалеку от развилки, где от Железного тракта отходила лесовозная дорога, рудокопы повстречали отряд из Вельбира. Старшина каравана напрягся было при виде вооруженных людей, но, разглядев значки королевских егерей, приветственно замахал солдатам.
— Кто такие? — положив руку на рукоять пистоли, спросил Хвощ.
— Рудокопы из Аль-Тего, — Тхорд выехал навстречу солдатам. — У нас письмо к его высочеству герцогу Мору. От Серого Кота…
— Ближний свет, — оттеснил десятника баронет Юртек. — А что в тюках?
— Собственность Золотого Дракона.
Капитан хмыкнул. Аль-Тего — серебряная шахта неподалеку от Виттиарда. Земли вокруг принадлежат клану Пантер, но если старый Кот посылает что-то Дракону, то лучше не вмешиваться. Взглянув на небо, Юртек продолжил:
— Я думаю, что господин маршал уже в пути. Ополчение должно было выступить на рассвете. Если поедете по Железному тракту — встретите армию чуть позже полудня.
Рудокоп огорченно вздохнул:
— Жаль. И господарь Серый Кот, и мы думали, что успеем помочь. Ладно, наше дело — маленькое.
— Слушайте, а что за лошадка у вас без груза, — вдруг вмешался Хвощ. — Приметная лошадка, где-то я уже ее видел…
Обрадованный переменой темы Тхорд рассказал и мертвеце под скалой и — заодно — о виденных возле моста уторцах, и о старом тавернщике…
— Ну-ка, покажите медальон, — требовательно протянул руку баронет. — Черная чайка? Хм… Если мне не изменяет память, то это — древний герб Келенора… Тот, который принц Ааре сменил на летящего дракона, а короли Келенора дополнили еще двумя птицами, короной и цветочным венком.
Подумав несколько секунд, капитан вдруг предложил рудокопам:
— Знаете что, мужики, вам лучше сейчас идти не навстречу армии, а пересечь Бен и отсидеться в храме Эйван Животворящей. Жизнь кончается не завтра, и то, что вы везете, еще поможет Дракону. Давайте письма, медальон, я добавлю от себя — все это будет у герцога через несколько часов. Байрат!
— Я! — выдвинулся вперед молодой егерь.
— Вихрем мчишь навстречу Дракону! Отдашь донесение, — баронет черкнул несколько строк на заранее приготовленном свитке, — и…
Тхорд подумал немного и кивнул:
— Да, пожалуй, так, как предлагает ваша милость, будет разумно. Вот письма.
— Отдашь донесение и письма, — продолжил баронет. — Про мертвеца ты слышал — доложишь на словах.
— Слушаюсь!
Развернув коня, парень с места послал коня в галоп.
Для рудокопов капитан добавил:
— В полулиге на юг есть мост через Бен, оттуда — прямая дорога на Иртин. И… спасибо вам, господа!
Баронет Юртек, несмотря на скромный капитанский чин, был наследником одного из древнейших родов Хранителей. Из тех, в которых из поколения в поколение передавались не только драгоценные артефакты, принадлежавшие когда-то древним, но и обрывки знаний, подобранных после того, как древние покинули землю. Ночью он ощутил, как напряглась земля, как остановилось на миг время. Будущее, подобно катящемуся камню, который наткнулся вдруг на препятствие, застыло, закачалось в неустойчивом равновесии… Но что-то случилось — и вот уже не один камень, а целая лавина мчится со склона…
Теперь баронет ощущал себя частью этой лавины и, уже ни о чем, не думая, торопил своих людей вверх по лесовозной дороге.
Неподалеку от пещер егеря спешились и, стараясь быть незаметными (а уж это они умели в совершенстве) приблизились к краю обрыва.
На свою беду именно в этот момент в опустевшую крепостицу вошел отряд уторских разведчиков. Баронет с интересом за ними понаблюдал. Северяне обшаривали все постройки. На ближнюю к выезду на Вельбир башню поднялся дозорный. Один из солдат, видимо, получив указание от командира, вскочил на коня и поскакал в сторону Мора.
— Четко действуют. Молодцы, — еле слышно прошептал капитан.
Хвощ, который, как всегда, был рядом с командиром, молча кивнул.
Знаками приказав егерям отходить, Юртек увел людей на пару сотен шагов от обрыва.
— Сколько уторцев? Ты считал, Хвощ? — обратился он к десятнику, когда они оказались на таком расстоянии от края террасы, что снизу уже невозможно было различить голоса.
— Осталось девятнадцать.
— Хм… Два десятка… Как думаешь, сдюжим?
— Темноты бы дождаться, — проворчал кто-то из самых старых и опытных егерей.
— Нельзя, — Юртек покачал головой. — К вечеру с башни уже будет видно наше ополчение.
— Значит надо сдюжить, — пожал плечами Хвощ.
Капитан помолчал, потом распорядился:
— Спустимся по подземному ходу. Власт, останешься наверху. Как только заметишь шевеление, снимешь из лука дозорного. Но не раньше. Ну, если кого еще потом сумеешь подстрелить — все нам меньше возиться. Двоих они оставили у южной стены. Их успокоим первыми. Одного надо оставить в живых, чтобы потом допросить. Остальные, думаю, в таверне засядут. Но воины они, похоже, опытные, будут и дозорных менять, и вообще посматривать… Вот этих смотрельщиков и будем резать. Пока шум поднимется, надеюсь, силы сравняем. Все поняли?
— Как не понять…
Подземный ход, начинавшийся от пещер на «второй» террасе, заканчивался в сарае на заднем дворе таверны. Конечно, изначально не предполагалось, что этот стратегически важный объект будет использоваться для хранения окороков и крынок с молоком. Но кто-то из череды тавернщиков, владевших «Бенской заставой», оказался человеком предприимчивым. Он рассудил, что просторный тоннель, в котором в самый жаркий день царит прохлада, — лучший погреб из тех, которые он видел. Так несколько десятков лет назад входа в подземелье оказался внутри пристроенного к обрыву сарая, спрятавшего его от посторонних глаз. А старина Эк, уходя на рассвете в горы, исхитрился и запер за собой дощатую дверь так, что снаружи казалось, что она закрыта на солидный висячий замок.