Железный регент
Шрифт:
Рина Пыль Дорог
Ночь прошла спокойно, гораздо лучше, чем я могла ожидать после такого вечера. И хоть я раз за разом прокручивала в голове последнюю встречу с Ивом, гадая, заметил он что-нибудь или нет, все равно незаметно для себя уснула, и даже чуть не проспала первое занятие. Наверное, по этой причине до урока с Белой Гривой я почти не задумывалась о том, что мне предстоит вечером. А вот после…
Нет, по поводу правил и условностей Ив не обманул, я действительно все запомнила. Собственно, все сводилось к обыкновенной вежливости и, в моем случае, осторожности в разговорах. В отличие от остальных дочерей кесаря, я была недостаточно образованна
Я искреннее надеялась, что возможности всё испортить мне не предоставится. Мой язык, конечно, мой злейший враг, но Ив ведь обещал, что защитит. В его присутствии вряд ли кто-то посмеет заговорить со мной, а уж тем более — сказать гадость или как-нибудь задеть. Да и сама я вряд ли решусь над кем-то пошутить и навлечь этим неприятности, как случилось с декатором Дизом.
Все эти предположения были разумными, правдоподобными и имели все шансы сбыться. Вот только совсем не успокаивали.
Сказать, что я волновалась — значит ничего не сказать. Чем ближе был вечер, тем сильнее меня трясло от беспокойства. А вдруг не справлюсь? А вдруг что-нибудь случится?
Боги с ними, с особами королевской крови и обитателями Верхнего дворца, их мнение меня не заботило, а по-настоящему разгневать или задеть кого-то вряд ли получится. Но вдруг я подведу и разочарую Ива?!
— Рина, хватит трястись! — строго проговорила Кива, в этот момент колдовавшая над моей прической. — Девочки, дайте ей кто-нибудь вина, а то она точно в обморок упадет.
Из всех девушек Кива больше всего подходила под звание «дочери кесаря». Высокая, статная, очень красивая, с длинными светлыми волосами и внимательными серыми глазами, она являла собой истинную виранку и даже как будто походила на покойного кесаря, портрет которого мне уже доводилось видеть. Кроме того, Кива была сильной фирой и имела подходящий характер: строгая, волевая, решительная и собранная.
— Не бойся, от тебя не потребуется ничего сложного, — с сочувствием проговорила Виля, обеими руками протягивая мне небольшой серебряный кубок. Вина там было немного; наверное, чтобы я не расплескала и не испачкала платье.
Виля являлась, пожалуй, полной противоположностью Кивы. Миниатюрная, пухленькая, кареглазая и темноволосая, она к тому же была чрезмерно, до суетливости энергичной и смешливой, а еще удивительно доброй и заботливой. Настолько, что мне рядом с ней порой делалось не по себе: слишком непривычным было такое отношение.
— Пей, бледно-голубой цвет кожи плохо сочетается с белым нарядом, будешь как покойница, — со смешком припугнула меня Кива.
— А если я захмелею? — пробормотала я, сделав несколько глотков. Вино было рубиново-красным, плотным, а не разбавленным, какое обычно подавали к обеду.
— Было бы неплохо, но, учитывая то, как ты трясешься, шансов на это нет, — задумчиво заметила Зара, в этот момент занимавшаяся прической еще одной из девушек.
Эта дочь кесаря настойчиво ассоциировалась у меня с Даором Алым Хлыстом. Нет, она не походила на него внешне, если не считать типично виранской наружности. С округлым безопасником ее роднила одинаковая изнеженная ухоженность и несколько манерное изящество. Зара попала сюда, как и Райд, осиротев и оставшись без опеки, и была на несколько лет старше остальных девушек. Осторожная, неторопливая, рассудительная, она была наделена острым умом, отменной интуицией и хитростью и очень походила на избалованную домашнюю кошку.
Двадцать две дочери кесаря собрались в том же внутреннем дворе, чтобы подготовиться к празднику. Со всем необходимым прекрасно управлялись без помощи слуг: помогали друг другу с прическами и другими мелочами, и даже разгладить ненужные складки на платьях легко могли фиры, которых здесь хватало.
— Рина, это в самом деле не страшно, —
— Я закончила, — возвестила Кива. — Иди, любуйся.
К тяжелому овальному зеркалу на треноге, принесенному во двор специально для нас, я подходила с опаской. Таланты Кивы сомнений не вызывали, но прежде мне никогда не доводилось вот так… прихорашиваться. Непривычно было уже видеть на себе такой наряд, что говорить о большем!
Перед зеркалом я замерла в растерянности, вглядываясь в отражение и с трудом веря собственным глазам. Встреть я эту девушку где-нибудь в коридорах дворца, и мысли бы не допустила, что мы похожи.
Мягкие складки шелковистой ткани подчеркивали изящную фигуру. Белый и алый отлично подходили к слегка смуглой коже. Волосы были аккуратно собраны в высокую прическу, простота которой оттенялась спускающейся на лоб трокой [31] на тонких серебряных цепочках, состоящей из трех некрупных жемчужин и хрустальной капли на конце. На щеках — благодаря вину, не иначе, — играл легкий румянец, и хотя лицо выглядело достаточно бледным, все-таки не казалось мертвенным. Оставалось надеяться, что дальше не станет хуже. Подведенные черным глаза выглядели бездонными и какими-то… чарующими, несмотря на ошеломленное и даже почти испуганное выражение лица.
31
Трока — украшение (и женское, и мужское), состоящее из подвески, спускающейся на лоб на цепочках, нитках бус или лентах, концами закрепленных в волосах на затылке. Изначально постоянно носилась только жрецами, имела обрядовое значение; простые смертные надевали троку в редких важных случаях, вроде обрядов бракосочетания или погребения. Тогда она состояла из железного или серебряного кружка, на который наносился рисунок многолучевой звезды или вставлялся прозрачный камень, хрусталь или бриллиант, позже — стекло. Трока символизировала человеческую душу, единство Железа и Искры, и служила для зрительного представления «взгляда души» (именно так слово переводится со старого языка) — единственного органа чувств, позволяющего постичь божественное. В традиционном воплощении она сохраняет свой смысл и поныне, но теперь этим словом называются все украшения подобного рода.
— Ты хотя бы потрогай, — с ехидцей посоветовал кто-то из девушек рядом.
— Что? — Я вздрогнула от неожиданности и обернулась.
Хотя серьезных споров и размолвок между обитательницами Верхнего дворца не случалось, они все равно разбивались на небольшие группки по интересам и предпочтениям. Я оказалась в той, к которой обычно примыкала Тия, и все дочери кесаря из этого небольшого кружка с интересом наблюдали сейчас за мной.
— Намия предложила тебе пощупать зеркало, чтобы удостовериться, что это именно ты, — спокойно пояснила Кива, стоявшая рядом, и окинула меня критическим взглядом. — Не обращай внимания, ей просто любопытно, а ты молчишь. И непонятно, нравится или нет.
— Конечно, нравится! — отмерла я. — Какие могут быть сомнения? Просто это… непривычно. Очень, очень непривычно, — призналась я, рассеянно огладив ладонями складки наряда. Не оттого, что их требовалось расправить, а для того, чтобы лишний раз насладиться приятным ощущением.
До начала праздника оставалось еще около часа, и это время мы заняли отвлеченными разговорами. Я была благодарна собеседницам за то, что они не пытались успокаивать меня или спешно вкладывать в мою голову какие-то новые знания. От подобного стало бы только хуже, а пустая болтовня помогала не задумываться о ближайшем будущем.