Железный регент
Шрифт:
В парадной анфиладе Рина была больше сосредоточена на своих мелких страхах, а вот того, что действительно стоило внимания, не замечала. Из общей массы любопытных, жадных, заинтересованных взглядов толпы я то и дело выхватывал другие — спокойные, оценивающие, сосредоточенные. Члены регентского совета и те, кому не досталось в нем места. Эмиссары разных весомых личностей, а по-простому — шпионы; живые глаза и уши, хозяева которых до поры оставались в тени. И те, кого я не узнавал или не успевал заметить.
Несмотря на то что высокие гости
Двор выжидал. До представления наследника оставались считанные дни, и все, кто не прокололся до сих пор, предпочитали немного потерпеть и только потом делать ставки.
Вечер по этой причине прошел очень спокойно. Не знаю, какие именно проверки и кому устроил Даор, если вообще устроил: я ничего такого не заметил. Все дети кесаря, за исключением неопытной Рины, чувствовали себя здесь вполне уверенно, спокойно общались с обитателями Нижнего дворца и другими гостями и развлекались вместе со всеми. Как бы ни хотелось мне полностью оградить их от всего лишнего, делать это всерьез было глупо: они должны покинуть свое «убежище» полностью готовыми к самостоятельной жизни, включая самые неприглядные ее стороны.
Пожалуй, единственным по-настоящему заинтересовавшим и озадачившим меня событием стала просьба Стьёля о разговоре. Я ожидал, что альмирец не сделает ни единого шага сверх необходимого для соблюдения приличий, а остальное время проведет в уединении. Когда стало ясно, что принца не удастся излечить, он спрятался от всего мира в одном из уединенных храмов Немого-с-Лирой и перестал поддерживать какие-либо связи не только с близкими и родными людьми, но даже с простыми знакомыми, и я хорошо его понимал. За прошедшие с момента трагедии несколько лет о нем вообще почти не было слышно.
И тут вдруг — желание поговорить с номинальным правителем соседней страны. Причем желание, судя по удивлению свиты, лично принца, которое стало сюрпризом не только для меня. Больше того, даже Даор не сумел предположить, что понадобилось альмирцу, о чем я узнал, кратко переговорив с Алым Хлыстом. Единственное внятное объяснение, которое сумел выдвинуть этот интриган, заключалось в желании Стьёля попросить убежища в Вирате из опасения, что младшие братья все же решат исключить его из борьбы за трон самым надежным способом. Но старший принц мало походил на человека, стремящегося спастись от смерти.
К счастью, задумываться об этом мне было некогда. Покинуть торжество прежде высокопоставленных гостей я не мог, я все-таки не кесарь, а Ламилимал с большим удовольствием окунулся в праздник и никуда уходить не собирался. Не выгонять же его, в самом деле! Остальные важные гости разошлись до полуночи, Рину я отослал еще раньше — она, впрочем, не очень-то и возражала. А вот мне удалось добраться до покоев лишь ближе к рассвету.
Стьёль, старший принц Альмиры, оказался пунктуальным человеком и вошел в кабинет строго в назначенное время. Кивком поздоровался, огляделся и удовлетворенно кивнул, после чего последовательно показал на свое ухо и на стену и вопросительно уставился на меня.
Намек был понятен, хотя и неожидан, но я не стал спорить и укрыл кабинет защитой от всего и сразу. Гость одобрительно усмехнулся и, подвинув одно из кресел ближе к столу, устроился в нем.
Я смутно понимал, как он намеревается объясняться без жреца, — я знал всего несколько слов языка жестов, и то по чистой случайности. Но вопрос отпал сам собой, когда я заметил в руках принца небольшую грифельную дощечку, простой лоскут ветоши и тонкую палочку мела. Подобная секретность заставила подобраться и насторожиться.
Смерив меня пристальным, пронзительным взглядом, «собеседник» вывел на дощечке несколько слов и протянул ее мне.
«С некоторых пор я — Знающий», — гласила надпись, начертанная очень точными, ровными буквами.
— С ранения? — мрачно уточнил я.
Принц кивнул.
Я грязно выругался.
Подумав, выругался еще раз.
За всем этим Стьёль наблюдал с понимающей ухмылкой и терпеливо ждал, пока я переварю это известие и вновь смогу рационально мыслить. Что оказалось очень непросто.
Все даны слышат мир, но каждый слышит по-своему и имеет свои склонности и предпочтения. Многим проще влиять на людей, другие легче ладят с животными, изредка встречаются те, кто воздействует собственно на мир: такие способны, к примеру, исцелить лесную рощу или даже усмирить ураган. Это редкость, но я лично знаком с тремя подобными людьми. А иногда среди данов появляются Знающие. Провидцы, которые не влияют на мир, но чувствуют его настолько остро, что видят будущее.
Беда не в том, что никто не хочет знать предстоящих событий. Беда в том, что появляются такие люди, когда в будущем ожидается нечто такое, отзвуки чего способны не просто докатиться до настоящего, но искажают дар кого-то из данов, заставляя его видеть. История не знает случаев, когда Знающими уже рождались; обычно подобное происходит с уже взрослыми людьми.
Последние сведения о появлении Знающего имеют семивековую давность, и предупреждал он тогда о грандиозном извержении вулкана, которое повергло мир во тьму на несколько лет. Древние легенды говорили и о более страшных карах, но это были все-таки легенды, а последнее явление — документально засвидетельствованный факт.
— Я так понимаю, жрецы не в курсе? — пробормотал я наконец, малодушно откладывая вопрос о том, какую весть принес Знающий и почему он принес ее именно мне. Ничего хорошего в такой тайне и с таким понимающе-ехидным выражением лица не сообщают.