Железный рыцарь
Шрифт:
А Меган, моя прекрасная, на половину фейри, жена, оставалась неизменной.
– Карета подана, — объявила Меган, взглянув через подоконник. — И Кирран там, ждет нас у ворот. Полагаю, нам пора идти. — Она повернулась ко мне, вспышка беспокойства промелькнула у нее в глазах. — Тебе нужна помощь, чтобы спуститься вниз по лестнице?
– Все хорошо, — спокойно ответил я ей. — Ты иди вперед. А я следом.
– Ты уверен?
Я кивнул, и Меган отступила, все еще волнуясь.
– Хорошо, но я хочу, чтобы ты позвал слуг, если тебе —
— Меган, со мной все будет прекрасно, — прервал
Ее глаза вспыхнули, и на мгновение я подумал, что она будет спорить со мной, приняв обличие твердой, сугубо деловой Железной Королевы, которую все боялись. Но после паузы, она просто кивнула и покинула комнату, оставляя меня наедине со своими мыслями.
Еще один Элизиум. Еще одно собрание дворов, чтобы вместе притворяться, что ладят, когда все, чего они хотят — это порвать друг друга на кровавые клочки. Будучи принцем Волшебного царства, я не любил Элизиум, а будучи человеком — я презирал его. Те, кто помнил меня как принца Ясеня — холодного, опасного ледяного принца, который в течение многих столетий внушал страх, благоговение и уважение — теперь видели всего лишь человека. Слабого, искалеченного человека, который с каждым годом становился все старше и слабее, полагаясь все больше и больше на защиту своей королевы.
Видел голодные, сочувствующие и презрительные взгляды двора, когда Меган вошла со мной. Я шел, прихрамывая рядом с ней. Я также не пропустил скрытых взглядов интереса между Летней и Зимней знатью: был ли я самым слабым звеном при Железном Дворе, и как они могли использовать это в своих интересах? Политика и игра власти волшебного царства. Они бы никогда не сделали ничего, что вызвало бы лобовую конфронтацию с Железной Королевой, и все же я не очень хотел считаться пригодным для использования.
Со вздохом я потянулся к трости, прислоненной к стене, и поднялся, бросая последний взгляд в зеркало. Черный плащ частично скрывал трость, но он не мог совсем скрыть хромоту или тугоподвижность моей правой ноги. Тем не менее, я все еще носил свой меч, отказываясь оставлять его, даже если я не обнажал его часто. День, в который я буду не способен использовать свое оружие, будет днем, когда я, наконец, откажусь от него.
Глюк встретил меня на нижней ступени лестницы, тщательно сохраняя нейтральное выражение лица, когда я мучительно проковылял последний шаг.
– Ее Величество и принц Кирран уже уехали на Элизиум, — сообщил он мне с легким поклоном. — Она сказала мне, что Вы хотели, чтобы они поехали впереди. Что-то не так, сир?
– Нет. — Я проигнорировал его предложенную руку и продолжил медленно, мучительно спускаться в холл. Моя нога пульсировала, но я, сжав зубы, продолжал ковылять вперед, отказываясь останавливаться или оглядываться назад. Глюк шел в ногу рядом со мной, готовый схватить меня за руку, если я споткнусь, но не проронил ни слова на протяжении долгого, мучительного похода до ожидавшей нас кареты.
Мы добрались до Темного дворца без разговоров. Я повернулся к Глюку, когда карета подъехала к входу.
– Подожди здесь, — сказал я ему, наблюдая, как его брови выгнулись от удивления. — Тебе не нужно сопровождать меня. Я знаю этот замок как свои пять пальцев. Я пойду один.
– Сир, я действительно не думаю –
– Это приказ, Глюк.
Он выглядел, как будто собирался воспротивиться. Но Железные фейри всегда подчинялись рангу, и, наконец, он кивнул.
– Хорошо. Просто… будьте осторожны, Ясень. Меган убьет меня, если что-нибудь с вами случиться.
Он не имел в виду ничего плохого, но негодование внутри только стало сильнее. Схватив свою трость, я повернулся спиной к первому лейтенанту и пошел в ледяные, покрытые льдом залы Зимнего дворца один.
Я действительно должен был знать. Но гордость всегда была моей погибелью, даже прежде, чем я стал человеком. За исключением нескольких брутальных стражей — огров, холодные залы Зимнего дворца главным образом были пусты. Это означало, что все уже собрались в бальном зале. Но когда я повернул за угол, из открытых дверей послышалось хихиканье и сброд красных колпаков высыпал в холл, загораживая мне путь.
Я, запнувшись, остановился, наблюдая за ситуацией. Как и большинство красных колпаков, они были маленькими, коренастыми и дикими на вид. Шерстяные шапки пропитаны кровью их жертв, а их глаза были злобно — желтыми. Они все ухмылялись, демонстрируя острые, как бритва клыки. У большинства за поясом было холодное оружие. Красные колпаки были глупыми и жестокими, а их грозная репутация произрастала из факта, что они рассматривали все с точки зрения хищник — добыча. Любое понятие ранга, титула и иерархии не существовало для них. Не имело значения, были ли вы королем, принцем или дворянином. Если вы были слабы, и они думали, что смогут разорвать вас на части, они сделали бы это, невзирая на последствия.
Я проклял свое упрямство и встретил красных колпаков со спокойным, непроницаемым выражением лица. Любой признак слабости с моей стороны может спровоцировать нападение. Красные колпаки могли быть тупыми и глупыми, но была причина, почему их боялись повсюду в Небывалом. Ясеню Зимнему принцу не был страшен сброд красных колпаков, но я уже давно не был им.
– Так-так, — усмехнулся лидер, похрустывая костяшками пальцев. — Ребята, смотрите кто это. Странно встретить вас здесь, принц. Особенно без юбки королевы, за которой можно спрятаться. — Другие красные колпаки захихикали и двинулись вперед, обступая вокруг меня, словно голодные волки. — Неужели королева, наконец, устала от своего маленького человеческого любимца и выставила его на холод?
Я сделал один осторожный шаг вперед, встречаясь взглядом с лидером.
– Если вы думаете, что это будет легко, — проговорил я мягким голосом, — вы досадно ошибаетесь. Может быть, я не ваш принц больше, но во мне осталось все еще достаточно от него, чтобы размазать большинство из вас по полу.
Усмешка лидера стала менее уверенной. Другие красные колпаки переглянулись и нервно задвигались, но не отступили назад. На мгновение, мне захотелось, чтобы Ясень Зимний принц был здесь. Просто холода, исходящего от него, когда он злился или сердился, было достаточно, чтобы заставить большинство потенциальных дуэлянтов обратиться в бегство.