Железный волк

Браун Дэйл

— Ну, у вас есть мы, — мрачно сказал Брэд.

Удивленный его словами, Вильк покачал головой.

— Нет, мистер Маклэнэхэн. Мы, поляки, сами за себя. Если весь мир поверил лжи о нас, я не могу просить вас и остальную эскадрилью разделить нашу судьбу.

— Вам не нужно о чем-то нас просить, Петр. У нас есть контакт, — вмешался Кевин Мартиндейл. Седоволосый бывший президент США окинул собравшихся с усмешкой. — Никто не заставлял никого подписать данный контракт. И ранее я сказал, что «Скайон» выполняет достигнутые договоренности. Что же, пришло

время это доказать.

Брэд и Макомбер торжественно кивнули, хотя Макомбер немного подпортил момент, бормоча:

— Да, черт подери. Ничто не может быть лучше, чем смертельный бой без шансов на победу. Главное, чтобы началось не слишком рано утром.

— Вот видите? — Сказал Вильку Мартиндейл с тончайшим намеком на улыбку. — Эскадрилья «Железный волк» в вашем распоряжении, господин президент. — Он прямо посмотрел на президента Польши. — Но возникает довольно резонный вопрос: как именно вы планируете ответить на российский ультиматум?

— Польша не примет этого ультиматума, — прямо сказал Вильк. — Это будет самоубийство.

— То есть война, — сказал Брэд, покосившись на «Кибернетическое пехотное устройство», неподвижно стоящее у стола переговоров.

— Да. Мы будем драться, — сказал Вильк. — И если Польше снова суждено погибнуть, мы умрем с честью.

Вдруг КПУ повернул к нему голову. — Господин президент, у меня есть лучшее предложение. Выиграть эту войну, — сказал робот глубоким, но определенно синтезированным голосом. — Пускай русские умирают.

Вильк пораженно посмотрел на огромного человекоподобного робота. Несмотря на странные электронные искажения, этот голос был… Знакомым.

— А ты кто такой? — Спросил он. — И почему прячешься в этом… Устройстве, вместо того, чтобы так же храбро обсуждать это с нами лицом к лицу?

— Мы встречались ранее, — ответил КПУ. — Хотя кратко и давно. — Он слегка поклонился. — Меня зовут Патрик Маклэнэхэн.

Вильк пораженно, а затем с некоторым ужасом молча выслушал Мартиндейла и остальных, поведавших ему о смертельном ранении бывшего генерала ВВС, его неожиданном оживлении и последовавшем за ним, похоже, пожизненном заключении внутри этого робота. Когда они закончили, он только покачал головой в изумлении.

— И никто не знает об этом?

— Только некоторые, — сказал Патрик. — И большинство из них остались в США. — Его голос понизился. — Похоже, лучше спокойно жить в тени, чем быть цирковым уродом для уродов-репортеров, ищущих очередную сенсацию. Или, что хуже, становиться иконой для конспирологов.

— И мишенью, — напомнил ему сын. — Если этот припадочный сукин сын Грызлов узнает, что ты жив, тебе придется отбиваться от убийц из ГРУ, которые будут пытаться цапнуть тебя за ноги, сколько бы охраны «Скайон» тебе не приставил.

— Наверное, да. Тебе лучше знать, Брэд, — согласился Патрик. На этот раз Вильк был готов поклясться, что услышал нотку иронии в синтезированном голосе.

Президент Польши с усилием стряхнул с себя оцепенение. Как и многие офицеры ВВС по всему миру, он уважал американского генерала и был раз

узнать, что такой человек был жив, пускай и в такой странной и жутковатой форме, и был готов сражаться за польщу. Но шансы все еще казались ему приговором.

— Так что же вы имеете в виду, предлагая нам победить? — Спросил он.

— Если война неизбежна, — утвердительно сказал Маклэнэхэн-старший, — давайте вести ее на наших условиях. На наших правилах. — На вражеском говне, а не на польской земле. — КПУ наклонился над столом. — Разрешите эскадрилье «Железный волк» провести нестандартную кампанию против российских сил вторжения, как только они начнут выдвижение к вашей границе.

— До истечения срока ультиматума? — Скептически спросил Вильк, обдумывая возможные дипломатические последствия.

Огромный боевой робот пожал бронированными плечами.

— Грызлов не собирается останавливаться, что бы вы не делали. И теперь мы знаем, что американская кавалерия не прискачет на помощь. И ничья вообще. Так что, если уж международное сообщество решило нас повесить, то нам без разницы, за овцу, или за ягненка [42] .

Вильк медленно кивнул, почти против воли. В словах американца был смысл. Тянуть с отклонение ультиматума Москвы до последнего не имело смысла, то не могло обеспечить им союзную помощь и не могло дать времени для реального укрепления обороноспособности. Да, мрачно подумал он, если русские действительно собираются вторгнуться в его страну, они должны быть теми, кто извлечет наибольшую выгоду из этих пяти дней.

42

«Все равно за что быть повешенным — за овцу или за ягнёнка» (английская пословица)

Затем его осенило. Он повернулся к Брэду Маклэнэхэну. — Однако эскадрилья «Железный волк» еще не полностью готова, не так ли? У вас есть только четыре ваших XF-111 в Повидзе. Остальные все еще в США, не так ли?

Брэд кивнул.

— Верно, господин президент. — Он слегка улыбнулся, явно будучи рад сообщить хоть какие-то хорошие новости. — Но я уже отправил экипажи домой, чтобы пригнать остальные как можно скорее. Они вылетели этим утром на нескольких частных самолетах мистера Мартиндейла. «Скай Мастерс» уже дорабатывает машины, чтобы обеспечить им возможность беспосадочного перелета сюда.

Мартиндейл кивнул.

— Это также означает, что какие-то мерзкие бюрократические препоны придется обойти — или, в основном, просто послать их куда подальше. Но мы получим оставшиеся «Суперварки». Можете быть уверены.

Ох уж эти американцы, иронично подумал Вильк. То, что они были готовы броситься в безнадежный бой, почти что пугало. Что же, подумал он, возможно, хорошо, что они на нашей стороне.

— Да будет так, — тихо сказал он. — Как только русские начнут выдвигаться на запад, я разрешаю эскадрилье «Железный волк» действовать по усмотрению.