Железный волк
Шрифт:
Внимание, вдруг раздался в его сознании сигнал предупреждения. Два Су-35 к востоку от текущей позиции. Дальность сто километров, приближаются на скорости тысяча триста. Высота четыре тысячи пятьсот. Один радар активен, Х-диапазон.
— Ну вот, началось, — пробормотал он. Российским истребителям будет трудно взять в захват КПУ, но другая техника «Железного волка» — особенно конвертоплан XV-40 и вертолет «Чинук», направляющиеся сюда, чтобы забрать их — окажутся подсадными утками. А оставшись без батарей и топливных элементов, он и капитан Розек погибнут.
— Первый, это второй, — решительно
Патрик кивнул, рассмотрел рекомендованное место засады на своем дисплее. Несмотря на волнение, капитан Розек мыслила ясно, спокойно и с превосходным тактическим чутьем. Здания обеспечат им хорошее прикрытие от радаров и ИК-систем приближающихся Су-35.
— Согласен, КПУ-два. Вперед!
Брэд слушал их быстрые сухие переговоры с нарастающим отчаянием. Его MQ-55 «Койот» все еще барражировал на небольшой высоте всего в восьми километрах к западу от города. И был он малозаметным или нет, мощные радары «Ирбис-Е» с фазированными антенными решетками быстро приближающихся российских истребителей обнаружат его беззащитный беспилотник в ближайшую пару минут. Следовало ли ему броситься на всех парах на запад, надеясь отвлечь Су-35 от Нади и отца? Нет, с горечью подумал он, это ничего не даст. Как только Су-35 обнаружат его, они легко снесут его с небес одной ракетой большой дальности. И он не купит КПУ и наземной группе «Железного волка» больше одной-двух минут. Хуже того, бросившись на запад, он мог привлечь внимание русских к гораздо более заметным и уязвимым вертолету и конвертоплану, направляющимся к точке эвакуации.
Он закусил губу. Были и другие возможности. Летать он все еще мог. Он толкнул джойстик вперед, немного снизившись до высоты в несколько десятков метров. Летя очень низко и медленно, он получил несколько дополнительных секунд, чтобы подумать.
Брэд бегло вывел на экран цифровую карту Конотопа. Два КПУ намеревались укрыться среди мешанины зданий города. Следовало ли ему попробовать сделать то же самое?
Его внимание привлекли четыре прямые улицы, шедшие через центр Конотопа на северо-восток. Они были обрамлены уличными фонарями, телефонными столбами и деревьями, но выглядели достаточно широкими. Возможно. Если не будет никаких машин или грузовиков. Господи, подумал он, я, наверное, долбанулся. Затем он улыбнулся и пожал плечами. Если все дороги вели в задницу, какой у него был выбор?
Все еще улыбаясь, Брэд скорректировал курс, мягко доворачивая MQ-55. Телевизионные камеры «Койота» показывали мерцающую картинку местности под его небольшим летательным аппаратом. Так, подумал он, заметив железнодорожные пути, идущие почти ровно на восток. Это был его путь в город. Он снизился еще сильнее и полетел вдоль путей на скорости в сто восемьдесят, почти на границе сваливания.
Дома, улицы, деревья и фонарные столбы мелькали на экране виртуальной кабины с поразительной скоростью и снова исчезали в темноте. Он стиснул зубы, летя на голых нервах и инстинктах. Одно неверное
Железнодорожные пути разделились на несколько линий, ведущих к огромным кирпичным складам и другим большим зданиям, составляющим локомотивное депо и пункт технического обслуживания. Это должен был быть основной вокзал Конотопа. Два километра на скорости сто узлов в час [47] . Он всмотрелся в экран, молча считая. Четыре. Три. Два. Один.
Ноль.
Он резко довернул «Койот» вправо, увеличив тягу, чтобы удержать машину от падения. А затем снова резко влево. Широкий проспект, благословенно пустой в ночное время, появился прямо перед ним.
47
Так в оригинале, хотя узел — это и есть морская миля в час.
Тихо, тихо, напомнил сам себе Брэд. Он нажал кнопку, выпуская шасси. Немного вниз. Еще немного. Здания, деревья и фонари быстро приближались. Высотомер пошел вниз. Пятнадцать метров. Десять. Три.
Он резко потянул РУД на себя и посадил машину прямо на улицу посреди Конотопа и включил тормоза. Небольшой самолетик прокатился пятьдесят метров и остановился. Проспект тянулся на полтора километра дальше, или что-то около того.
Теперь будем ждать, подумал Брэд. Но не слишком долго.
А за тридцать километров от Конотопа картинка, полученная оптико-локационной системой Су-35, была передана на большой правый МФД майора Черкашина с ужасающей четкостью. Ошеломленный тем, что видел, он вышел на связь.
— Воронеж-контроль, это дробовик-ведущий. Конотопский аэродром горит. Повторяю, вся проклятая база в огне! Виду множество уничтоженных самолетов и других единиц техники.
— Признаки вражеских самолетов или наземных сил? — Спросил диспетчер.
— Никак нет, — ответил Черкашин. — Никаких, ни на радаре, ни на ИК-системе. — Он нажал на кнопку на ручке управления, включая автоматическую систему защиты самолета. — «Дробовик-два», включить все системы противодействия!
— Понял, — ответил ведомый.
— Оружие в готовность, — скомандовал Черкашин, нажимая еще одну кнопку на ручке управления.
— Понял, — ответил пилот второго Су-35. — Готов.
— Быстро и жестко снижаемся до двух тысяч, — сказал Черкашин. — Те, кто атаковал наших ребят, еще не смогли уйти далеко. Держи глаза открытыми и будь готов атаковать.
— Ты не думаешь, что аэродром накрыли артиллерией или ракетами большой дальности? — Спросил ведомый.
Черкашин покачал головой.
— Нет, Олег. Посмотри на экран. Никаких воронок. Никаких. Никакие ракеты или артиллерия не могут быть настолько точны. Конотоп атаковала пехота или бронетехника, с оружием, стреляющим прямой наводкой. Значит, мы сейчас найдем этих козлов, а потом вышибем из них дерьмо.
— Вас понял, — мрачно сказал ведомый, капитан Бессонов.
Два Су-35 снизились и понеслись на запад над разрушенным аэродромом.