Железом и кровью
Шрифт:
В общем, я попал.
Про Жугу Исаева рассказывали немало гадостей. Но в основном то были слухи преувеличенные людской молвой.
Жуга Исаев, по прозвищу Злобный Пёс, был главой Сыскного Приказа. Человек небывалой смекалки, а кроме того жёсткий с разбойничающим племенем, да и с теми, кто им способствовал. На его счету куча загубленных жизней: виновных, невиновных — Сарн его знает. Но если верить всему, что говорила людская молва, то…
В общем, я попал.
— Если закончил, то прошу с нами, — продолжил Исаев, оглядывая место драки.
Кажется, его
— Вы хотите меня задержать? — ударение я сделал на слово «меня». — Считаю, что это несправедливо.
Жуга Исаев посмотрел на меня, словно прикидывал мой вес. Я ему явно не нравился.
— Несправедливо? — негромко переспросил он. — Отчего же?
— Почему «проходить с вами» должен я, а не они?
— Потому что они теперь пострадавшие.
— Вот это логика! А если бы прибили меня?
— Ты сам ответил. А им сейчас окажут помощь…
— Ничего себе: семеро против одного, причём инициаторами драки были они… да ещё и ножом угрожали.
— По-моему всё это не было препятствием для тебя. И хватит пререкаться!
Я прикинул расстановку сил. Прорваться через двери не удастся. Окна слишком узкие, чтобы выскочить. Да и стражники, судя по всему, церемониться не будут: зарежут и дело с концом. Настроены они были решительно.
А если сдамся, то на улице вырваться будет полегче.
Жуга смотрел на меня, и вид у него был такой, словно он мысли читал.
— Хорошо, — я сделал шаг вперед. — Но предупреждаю сразу…
И тут меня окутала темнота…
5
Тупая боль пульсировала где-то в затылке. Я осторожно приподнял голову, боясь что она сейчас отвалится. Боль усилилась, но вместе с ней и наступила какая-то ясность.
Я сидел прислоненный к стене на каменном полу со связанными руками и ногами.
— Хорошо тебя приложили, — проговорил чей-то голос. — А ты, небось, подумывал: «Выйду на улицу и поминай как звали». Да?
Я повернулся в его сторону, но неровный свет свечи, да небольшой туман в голове, не давали рассмотреть говорящего.
— Что происходит? — спросил я, корчась от боли.
— Сам хотел бы знать, — как-то пространно ответил всё тот же человек.
Я напряг зрение и вскоре сообразил, что передо мной сидит Жуга Исаев.
— Я серьёзно. У меня не то настроение, чтобы в слова играть.
— Ты Бор? — это была скорее констатация факта, чем вопрос.
— Возможно.
— Неплохой ответ. Действительно «возможно», — после этих слов у меня всё похолодело. — Ты знаешь, куда попал?
— Если… такой вопрос, то… это Сыскной Приказ.
— Точно так, — улыбнулся Жуга, но улыбка эта была подобна собачьему оскалу.
— За тебя уже приходили замолвить словечко… Эльфы… Это само по себе не удивительно, ведь на том таинственном острове ты выявил убийц Клемента ди Дазирэ и… прикончил их по негласной же просьбе эльфов. Это с одной стороны.
Жуга встал и вытянул нож. Он неспешно подошёл ко мне и присел на корточки.
— А вот с другой: ты был знаком
Жуга присел и уставился на меня своими бледными водянистыми глазами.
— Занимательный, — бросил я. — И что мне с того?
— Тебе — ничего… Есть ещё третье: это отчеты некоторых свидетелей. По ним выходит, что ты весьма недурно владеешь мечом, метко стреляешь. И вот ещё выяснилось, что и в рукопашной неплох… Ловок, хитёр, в отличной форме, жесток к противнику. Неплохой тактик, — всё это Жуга перечислял, глядя мне в глаза, будто хотел найти в них подтверждение своих слов. — Прямо диверсант какой-то.
— Так уж и диверсант?
— Уж поверь мне. Я на Святой Земле и не таких повидал. И кто же тебя подготавливал? Точно не мы. Стиль не тот.
— Имперский? — решился я предложить.
— Возможно…
— Так уж ловок? Хитёр?
— Эти слова из докладов свидетелей. В деле тебя не видел.
А я вдруг подумал, что я от того до сих пор жив, не смотря на все передряги, что не смотря на всю свою «горячность», которой меня понукает Бернар, не боюсь никакого дела, потому как заранее готов его выполнить. А не думаю, как бы так сплутовать, чтобы не делать ничего. В голове сами собой складываются возможные проблемы и способы их преодоления.
— Что будем с тобой делать? — спросил Жуга.
— Короче! Давайте не будем вокруг да около… Если есть что предложить, то я слушаю.
— А если нет?
— На нет и суда нет. Но тогда пеняйте на себя.
— Ого! Чем больше наблюдаю, тем больше убеждаюсь, что ты опасен… для людей. Ты понимаешь кому угрожаешь? — Жуга перестал играться ножиком и указал им на меня.
— Я многое понимаю… Например, что нас тут двое. И это неспроста.
Жуга умехнулся лишь одними глазами.
А мне вдруг на память пришёл один из тех миллионных слухов, коими кормится Новоград. Говорили, что Исаев как-то застал свою жену «на горячем». Но не в пример иным не стал ни драться с любовником, ни судиться, а лишь схватив их обоих за шиворот, отволок за околицу и выгнал из столицы, предупредив, чтобы здесь никогда не появлялись под страхом смерти.
С тех пор ни его жены, ни её любовника здесь не видывали. А сам Жуга взял к себе в дом семью того самого любовника, а именно его жену и двух малолетних дочурок погодок. И стех пор они живут у него в доме, будто родные. И даже «тятей» Исаева величают.
Помню меня эта история несколько удивила. Она сильно отличалась от той картины, которую нарисовало моё воображения, пользуясь слухами, как инструментом. Не верилось, что Жуга мог подобное сделать. Хотя… хотя именно эта история казалось правдивой.