Желтая роза в её волосах
Шрифт:
Постояли, повздыхали, помянули. Утром дальше отправились.
Через шесть суток вошли в бухту Бергена.
Красиво, ничего не скажешь. Солнце в волнах яркую радугу запускает, на берегу домишки жёлто-красные выстоялись в ровные ряды.
– Эй, Фьорд! – говорю. – Посмотри, красота-то какая!
А Фьорд совсем в другую сторону смотрит. Там, на молу пирса, девчонка стоит невысокая, а рядом с ней – два пацана-погодка белобрысых, лет по восемь-десять.
– Прощай, Андреас! – Фьорд говорит. – «Кошку» сам поставишь.
И, как был, сиганул – в полной амуниции – за борт.
Пришвартовался я кое-как. Ткнулась «Кошка»
Да, думаю, и мне, судя по всему, пора на Родину. И девчонка своя там ждёт, Фьордовой и не хуже совсем. И киндеров – пару…
Нева – грустит…И я грущу – за ней.И воздухе – тоска.Да и пребудем – с этим…Бывает всякоВ розовом рассвете.Бывает в Мире – Солнечных Теней…Бывает. Почему же – Ты – грустишь?Роняя слёзы – словно Мир закончен?И ветер, разогнав толпу на Площади,Вдруг, прилетел – к Тебе.И я с ним – лишь – к Тебе!!!– Эй, Андреас! – Фьорд издали орёт, жену обнимая, а на каждом его плече сидит по мальчишке белобрысому. – Всегда и везде! А козлы те – не пройдут никогда!
И на правое плечо своё кивает, где татуировка Че Гевары – место быть имеет.
– Конечно, не пройдут! – отвечаю, на своего Че пальцем показывая, что на левом моём плече – живёт. – Никогда!
Барселона – Синиш – Сан-Анхелино – Берген – Санкт-Петербург, 2002–2007.
Радуга над городом
(Немного карибской мистики)
За массивным столом мореного дуба, щедро залитым прокисшим красным вином, икая и раскачиваясь из стороны в сторону, горько плакал старый одноухий гоблин. Он плакал об ушедшей навсегда молодости, о былой любви, затерявшейся где-то, об удачах, обернувшихся позором, о несбывшихся мечтах и вещих снах, оказавшихся обманом…
И, словно бы вторя старику, сочувствуя и соглашаясь с ним, по просторному трактирному залу летела, как будто сама по себе, словно бы живя собственной жизнью, старинная каталонская баллада:
Былой отваги ВременаУходят тихо прочь.Мелеет Времени река,И на пустые берегаПришла Хозяйка-Ночь…Гоблин изредка всхлипывал и – в такт песне – активно стучал оловянной кружкой по столу, разбрызгивая пролитое вино во все стороны.
Негромко и мелодично прозвенел колокольчик, узенькая входная дверь распахнулась, и в pulperia [1] вошёл новый посетитель, причём, весьма примечательной наружности.
1
– pulperia (испанский яз.) – кабачок, таверна.
Роста
Обладатель рыжей бородищи проследовал к самому дальнему столику, за которым одиноко завтракала молодая, очень скромно одетая девушка.
Девица была премиленькая – маленький веснушчатый нос, серые огромные глаза, спрятанные за круглыми учительскими очками, темно-каштановые волосы, собранные в классический конский хвост.
Я, чисто на всякий случай, отправился в ванную комнату и срочно сунул голову под струю холодной воды.
Дело в том, уважаемые читатели и читательницы, что я – после третьей-четвертой рюмки горячительного – начинаю воспринимать действительность в несколько иллюзорном, можно даже сказать – в совершенно романтическом виде.
В чем тут дело – загадка природы. Но последняя рюмка виски была именно четвертой…
Наспех стряхнув с волос мелкие капельки воды, я торопливо вернулся в обеденный зал.
Гоблин, как и ожидалось, оказался вовсе и не гоблином, а даже, наоборот, представительным и солидным мужчиной преклонных лет. Естественно, что господин этот, вовсе, не икал и из стороны в сторону не раскачивался, а сидел за столом чинно и благородно, зажав в ладони правой руки фужер с белым сухим вином. Что же касается наличия или отсутствия ушей, то установить это было крайне проблематично – по причине наличия роскошной гривы седых волос, эстетично ниспадавшей на плечи неизвестного сеньора.
А, вот, сам трактирчик, носящий вычурное название «La Golondrina blanka [2] » (местный аналог «белой вороны»?), крепкий дубовый стол и старинная каталонская баллада являлись непреложными реалиями.
Молоденькая мулатка, томно полуприкрыв глаза, самозабвенно выводила:
И никого со мной в Ночи.Кругом – лишь сизый дым.И в Мире больше нет причинОстаться молодым…Симпатичная же посетительница заведения и её экстравагантный ухажер, однако, никуда не исчезли. Более того, многие гости, почтившие в этот утренний час трактирчик своим присутствием, с нескрываемым любопытством наблюдали за этой приметной парочкой.
2
– La Golondrina blanka (испанский яз.) – белая ласточка.
Господин с пиратской внешностью, смущённо вздохнув, неуклюже опустился на одно колено, достал из внутреннего кармана сюртука молоденькую желтую розу на коротеньком стебле, непривычно лишённом шипов, и, сказав несколько слов – неслышных для других посетителей – протянул цветок девушке.
Барышня смотрела на неожиданного кавалера с весёлым удивлением.
Но, совсем необидно. Так смотрят на старого верного дворового пса, неожиданно притащившего в зубах шляпу зануды-соседа.
Девушка, кротко улыбнувшись, бережно взяла цветок и одарила ухажёра вежливой улыбкой. Секунду-другую помедлив, она осторожно воткнула стебель розы в свою причёску.