Желтый ценник
Шрифт:
Ася понимает: если она и дальше будет внимательна к советам этой семьи, у них с Русланом все наладится.
– Лучший результат в Челнах! – громко хохочет один из мужчин и для закуски пригоршней собирает маслины с тарелки. Выпивает, заедает, куксится: – Бу нэрсэ, че за отрава, кэшэ бук бэлэн ашатасыз?
– Алмазия, убери, – кивает на маслины Хайдар.
– В Казани! В Казани давай! – вторит другой и чокается с первым, тянется за маслинами. – Дай-ка мне. Я в Турции ел.
– Ты, Хайдар, давай там, в Казани, души всех…
Хайдар вернул кубок на призовой холодильник. Он желал выиграть
Алмазия моментально уловила настроение мужа.
– Икра поспела, – засуетилась она. – Хайдар, помоги принести.
Хайдар принес большую сковородку, поставил посреди круглого стола. От блюда пахло яйцами, речной тиной, сливочным маслом, поджаристой корочкой. Алмазия локтем отерла лучики волос надо лбом и стала делить угощение ножом. Несколько минут она раскладывала икру по тарелкам и выискивала поджаристые места, чтобы гостям обязательно понравилось. В некоторых случаях, зная индивидуальные предпочтения каждого, добавляла к икре особые приправы. Асе она придвинула майонез и салат из свежих помидоров. Руслану добавила кетчуп и налила компота, первому гостю – тарелку с говядиной, второму водочку в рюмку, с третьим было сложнее – он приехал впервые и Алмазия его предпочтений не знала. Новый гость понравился сразу, словоохотливый, шутливый, разумный. Алмазия принимала всех по принципу «мои гости – уважаемые люди, и их гости – мои гости».
Ася подивилась внимательности Алмазии и второй раз подивилась, когда узнала, что икра, заполнившая всю огромную сковороду, – всего от одной рыбы, которую Хайдар выловил утром у себя в озере.
Ася цепляла вилкой кусок и в сотый раз уточняла:
– Это точно икра?
Алмазия кивала, улыбалась, рассказывала рецепт:
– Икра вперемешку с яйцами.
– Не могу поверить, что вы поймали рыбу у себя в озере. Это какой она должна быть, что у нее икры на всю сковородку?
– Голова с ведро, – кивала Алмазия. – На кухне. Сходи на кухню.
Ася представила голову в ведре, наверняка глаза открыты, раззявлен рот. Смотреть на такое чудовище она опасалась.
– Не верю, – пыхтела Ася и доводила Алмазию очередным вопросом.
– Перестань, – в какой-то момент не выдержал Руслан. – Тебе сто раз уже все рассказали и показали.
Ася обиделась на тон Руслана и стала есть. Потом она вышла на улицу, спустилась к озеру. Дети играли с удочками, тут же топтались коровы, мерно вышагивали курицы.
– Мама, – увидев Асю, вскрикнул Ромка. – Ты когда-нибудь видела индоуток?
– Покажи.
Коротколапые, с красными наростами вокруг глаз и клюва птицы осторожно ходили вокруг детей и коротко поглядывали по сторонам.
– Городская, что ль?
Ася вздрогнула от вопроса, обернулась, узнала первого гостя. Алмазия называла его Маратом.
Марат зубочисткой ковырялся в зубах и внимательно всматривался в Асю. Это был очень неприятный взгляд, словно Асю сканировали, раздевали догола и оставались недовольны ее худобой и бесформенной плоскостью.
Ася схватила Альку за руку и попыталась вытереть лицо.
– Где так замаралась, – бубнила Ася и мечтала, чтобы человек ушел как можно дальше и желательно навсегда. К счастью, на берегу появилась Алмазия.
– Марат, там мужики на ферму собрались, тебя ждут.
Человек выбросил зубочистку на землю и, развернувшись, стал подниматься по склону к дому. Алмазия подняла зубочистку, спрятала в карман.
– Не дай Аллах, корова зажует. Искупаться хочешь?
– Я без купальника.
– Не бойся, озеро проточное.
Ася не боялась. Она видела, что на другом краю стоит бетонная балка, через нее с тихим плеском переливалась вода и уносила с собой мелкий мусор, сухую траву, нити ила, поднятые течением ручья со дна.
– Что-то случилось?
Ася заметила, как тень упала на лицо Алмазии. Хотя в небе ни тучки, а тень упала, так мгновенно изменилось ее лицо.
– Хайдар у меня болеет. Рак, – сказала холодно и прямо. Как умеют делать только крепкие женщины. Ни слез, ни демонстративных заламываний рук, заглатывания соплей.
– Я могу помочь? – Ася спросила просто так – на автомате. Понятно, что ничем помочь не может. Она не врач и не волшебник. Она даже не может сказать добрые слова, потому что этим людям они не нужны. Ни она, ни Хайдар не скажут о своей болезни просто для того, чтобы получить сострадание, наоборот, будут молчать до конца, чтобы не тревожить людей своими заботами и проблемами. – Я, конечно, не знаю, чем могу помочь, но…
– Можешь, – перебила Алмазия. – Понимаешь, я у саудовского короля купила скакуна.
– Чего? – от удивления Ася открыла рот.
Алмазия улыбнулась, она ждала именно такой реакции. Эта реакция в тысячу раз лучше, чем нытье о соболезновании и другие эмоции жалости и сострадания.
– Коню двадцать лет, надеюсь, успеет покрыть пару кобылок.
– Ну ты даешь! – теперь дошла очередь до рук – Ася всплеснула ими, потом еще раз.
– Мам, – позвал Ромка, – мама, рыба!
Алмазия обернулась к детям.
– Ромка, Алька, хотите, покажу еще чего?
– Хотим, хотим, хотим!
– Пойдемте со мной, – позвала Алмазия и повела всех к сараям у подножия рощи.
Дети бежали без остановки, а Алмазия с Асей поднимались следом. Ася ждала продолжения разговора.
– Трешку продала, ну и так, другие накопления, кредит взяла, друзья помогли… – перечисляла Алмазия. Она остановилась, глубоко вздохнула. – Хайдар не знает. Мы с Гулей сподобились.
– Как вы вообще додумались? – все еще удивляется Ася такому поступку. У нее не укладывался в голове набор сказочных слов: король, Саудовская Аравия. Там рядом Багдад, а там Аладдин, джинн из кувшина. – Не могу поверить.
– Так ведь мечта у человека. Всю жизнь горбатился. Что мы, не можем мужу и отцу впервые в жизни сделать подарок?
– Ну я не знаю, – пожимает Ася плечами, – это, наверное, жутко дорого?
– Очень дорого. Но, поверь, я бы заплатила любые деньги, чтобы спасти Хайдара. В Израиль съездили, операцию сделали. Честно говоря, я надеюсь на чудо, вот привезу коня – и Хайдар оживет. Сначала, конечно, расстроится, что так потратились втайне от него, а потом начнет жить ради коня. Я просто уверена, – сказала Алмазия и заплакала.