Жемчужина дракона
Шрифт:
— Интересно, а здесь есть рыба? — брякнула я жизнерадосто, хотя сердце мое тряслось, как заячий хвостик. — В детстве я любила посидеть с удочкой. Мой папа был лучшим рыболовом в округе, и ловил лососей голыми руками!
— Здесь нет лососей, — сказал Тристан.
— Да, в море, наверное, водится совсем другая рыба… Если позволите, я хотела бы купить снасти и попробовать что-нибудь поймать. Я умею жарить рыбу на открытом огне, это очень вкусно! Хотите, съезжу завтра к кузнецам? За крючками?
— Здесь нет рыбы, — охладил меня Тристан. — А что за картину вы
Я споткнулась на ровном месте, и он поддержл меня, не позволив упасть. Я почти повисла на его плече, ощущая себя песчинкой, подхваченной морем. Мужская рука держала меня вокруг талии железным кольцом, так что невозможно было сделать ни шага.
— Мы же решили больше не вспоминать прошлое, — сказала я тихо.
Совсем близко были неестественно светлые глаза лорда Тристана, и меня снова охватил панический ужас, как в день нашей первой встречи. Упасть на колени, спрятать лицо в ладонях — чтобы стать незаметной, чтобы укрыться…
— Вы сегодня сами на себя не похожи, — произнес он тоже тихо и, как мне показалось, с особым выражением. — Почему вы так дрожите? Ваши руки теплые…
— Это… это от страха, — сказала я. — Чуть не упала — чуть сердце не остановилось. Спасибо, что поддержали.
— Я бы посоветовал вам быть осторожнее, — он отпустил меня, и мы снова побрели к дому, держась под руку. — Бывает, что один неверный шаг может стоить жизни. А мне не хотелось бы, чтобы с вами что-нибудь случилось, леди Изабелла.
Услышав чужое имя, я снова вздрогнула. В каждом его слове мне сейчас чудился намек, чудилась угроза. Как будто он прощупывал — что я знаю, много ли, и как намерена распрядиться этими сведенями.
— Вы так легко подхватили меня, — сказала я, — вы очень сильный. Я видела, что вы тренируетесь с Милдрют на ножах…
— В пятнадцать лет я был признан первым фехтовальщиком Анжера, — сказал он. — Никто не мог победить меня на мечах.
Не удержавшись, я посмотрела на него. Лицо Тристана было безмятежным, как море в штиль, и полуулыбка порхала по губам. Зачем он опять говорит о том, что было десять лет назад? Первый на мечах… И герцога зарубили мечом…
Я почувствовала себя овечкой, которую вели на заклание, и которая, зная, что ей предстоит, покорно тащится за своим убийцей на веревочке.
— А вы проявляете интерес еще и к оружию? — спросил он. — У меня есть прекрасный кинжал старинной работы, подарок отца. Хотите взглянуть?
В ответ я смогла проблеять только что-то нечто маловразумительное. Налетевший порыв ветра едва не сбил меня с ног, но Тристан удержал меня без особого труда, распахнул двери в дом и почти втолкнул меня внутрь, после чего зашел следом.
Мысли мои заметались, как вспугнутые птахи. А что если он прирежет меня этим старинным кинжалом? Как я смогу остановить его, если он захочет избавиться от меня? Сказать прямо, что подозреваю его, и что король Рихард тоже подозревает? Поэтому если со мной что-то случиться, подозрения короля возрастут втрое. Да, но подозрения — лишь подозоения, а я могу оказаться в море, со сломанной шеей. Королю доложат, что я неосторожно прогуливалась в шторм по краю скалы, только и всего.
Пообещать молчать, перед королем? Но кто же верит таким обещаниям?
Или… отвлечь его?
Мы уже стояли возле спальни, и Тристан открыл дверь, пропуская меня вперед.
Здесь и правда было тепло — в жаровне краснели угли, окно было закрыто и заставлено шелковой ширмой, на которой по белому полю ткани летели журавли, изящно изогнув длинные шеи. Горел один светильник, и когда Тристан закрыл двери, в комнате воцарился уютный полумрак, и рокот моря казался тихим невнятным шумом.
— Хотите почитать? Или поговорить? — спросил Тристан, толкая дверную задвижку, и она со скрипом скользнула в металлических пазах.
Этот скрип пробрал меня до дрожи, и я пспешила подойти к жаровне, протянув к ней руки, будто для слепого Тристана это могло быть подтверждением, что я дрожу от холода.
— Так что там с картиной? — мягко напомнил брат герцога. — Что вы купили? Морской пейзаж? Или картину на тему древних легенд? В Анжере любят светскую живопись, хотя Великий Понтифик недоволен. В свое время я тоже был влечен ею. Признаться, лики святых нагоняли на меня тоску. А уж таблетки [2] с мучениями Кассильды или Агаты заставят струхнуть даже рыцаря, который не побоится вызвать на бой дракона, — он скупо улыбнулся, но я не поддержала шутку.
2
Таблетка — особый вид живописи на загрунтованном до твердости дощечки холсте, обычно на религиозные теми
Мне точно было не до смеха. Я огляделась, как будто где-то здесь находилось нечто, что могло меня спасти. Но не было ни ножа, ни тяжелого предмета, ни даже щипцов для угля, которые можно было использовать для самообороны. Взгляд мой упал на деревянную доску, на которой лежал рожок из коры и два костяных кубика с точками. Обыскивая комнату тристана на предмет чего-то, что могло бы заинтенесвать короля, я не раз натыкалась на нее, но никогда не придавала ей особого значения. Но теперь доска показалась мне спасительной соломинкой, и я воскликнула:
— Вы играете в трик-трак?! [3]
— Да, — сказал Тристан. — Что вас так удивило? Думаете, слепые не могут играть в настольные игры? Я неплохо с этим справляюсь, уверяю вас. У меня хорошая память, а точки на кубиках рельефные — меня даже обмануть не получится.
— Сыграем? — предложила я.
— Вы умеете? — он полулег на постель, оперевшись локтем на подушку.
— Отец научил меня, — я уже достала доску, поставила ее возле кровати и высыпала на поле фишки.
3
Трик-трак — игра, прототипом которой послужили нарды