Жемчужина гарема
Шрифт:
— Но они не успокоились? — спросила я. В целом картина была ясна.
— Да, миледи. На какое-то время воцарились мир и спокойствие. Каждый из братьев правил своей землей и своими драконами. Но время шло... И утихшие амбиции вернулись. И, наверное... я должен признать, тут больше ответственность милорда Рокарда. Он счел решение отца несправедливым — ведь, по его мнению, он старший брат, хоть и родился лишь на несколько минут раньше. И по древней традиции должен был наследовать власть. Он потребовал объединить страны снова, отдать правление ему. Милорд... второй принц, конечно, не сдал позиции. А отец вмешиваться не стал. С тех пор и идет то противостояние, в которое вас, вероятно, вовлекли... И, как я понял, вы, миледи, знакомы и со вторым братом.
— Он мой избранник, — сказала я спокойно и искренне. — А ваш милорд представился им, чтобы забрать меня сюда. Вы считаете, это достойный поступок, Геард?
— Миледи, — дракон хитро прищурился. — Я понимаю ваши чувства. Но знаете, как говорят, на войне все средства хороши. Думаю, второй милорд тоже приложил бы усилия, чтобы получить избранницу милорда Рокарда. Просто по стечению обстоятельств у нашего милорда пока что нет этой слабости...
Я усмехнулась. Да, по-своему Геард был прав. На войне все средства хороши. И любимая женщина противника — хороший заложник, ее жизнью можно шантажировать. Можно обесчестить ее и нанести этим оскорбление врагу. Возможностей много.
Только вот Рокард пока что не пытался выменять меня на что-то... Интересно, согласился бы Ролар отдать свою часть страны за истинную пару? Мне стало горько до слез. Ведь, может быть, это было бы не так плохо. Мы стали бы свободны. Вдвоем — и на край света, туда, где нет интриг и борьбы за власть, где нет герцогов Виньялли и милордов Рокардов с их амбициями.
Только захотел ли бы Ролар такой свободы?
— Благодарю за объяснения, Геард, — сказала я.
— Миледи, быть может, тогда вы... расскажете мне свою историю? Это не отнимет у вас никаких преимуществ, ведь милорд Рокард в любом случае ее уже знает. А я... честно говоря... вы мне симпатичны и интересны.
— И чем же?
— В вас есть какая-то сила, — искренне сказал Геард. — Что-то давно знакомое и столь же давно забытое. Словно аромат, который ощущаешь, но не можешь вспомнить, какому цветку он принадлежит. Я хотел бы понять это.
«Почему бы и нет?» — подумалось мне. Тем более, что сейчас есть время продолжить разговор с распорядителем. Сейчас, пока милорд Рокард ублажает на лежанке оставшихся четырех жемчужин. Вряд ли в это время он отвлечется на меня.
— Скажите, Геард, — улыбнулась я. — Вы верите в истинные пары? Один дракон рассказал мне о них. Другой — ваш милорд — сказал, что это лишь драконьи сказки. А как считаете вы?
— Знаете, сколько мне лет, миледи? — улыбнулся в ответ распорядитель. Но не стал дожидаться моего ответа, ясно же, что я понятия не имею, какого он возраста. Несомненно лишь, что он старше братьев-правителей. — Мне три тысячи триста сорок четыре года. Сейчас немногие из молодых драконов верят в связь истинных пар — в ту силу, что сносит все на своем пути в желании быть вместе. В ту силу, что притягивает друг к другу из самых отдаленных уголков мира. В ту силу, что делает каждого в этой паре могущественнее во много раз. Силу, подобную водопаду, подобную ветру, какую не победить даже драконьим крыльям. Силу, что спасает и поднимает из любой бездны, но повергает в бездну еще глубже, в бездонную пропасть, если твоя пара гибнет. Они не верят просто потому, что не видели истинных пар, они не встречались уже много столетий. Я же, подобно многим драконам постарше, видел их. Я видел, как эта сила заставляла драконов взлетать еще выше, давала счастье глубже и шире океана. Поэтому я не верю в истинные пары. Я просто видел их и знаю, что они бывают. Просто драконы стали больше опираться на свой разум, а не на огонь своего сердца, и все реже созданные друг для друга находят друг к другу путь.
Он говорил горячо. Неожиданно горячо для дракона, чей возраст ошеломил меня. Невозможно древнее существо... И просто распорядитель гарема, покорный своему милорду... Впрочем, ведь среди них, наверняка, есть и старше.
И, похоже, сердце этого древнего существа тосковало по былым временам, где огонь в драконьих сердцах пылал ярче, а в поднебесье кружились истинные пары драконов. И словно тонкая нить задрожала у меня в груди — интуитивное ощущение, что именно я должна сказать и как начать рассказ. Геард не предаст своего милорда. Но в чем-то он действительно может быть моим союзником.
— Ну что ж, Геард. Тогда я могу рассказать вам. Я — истинная пара Ролара.
Глава 38
Ролар
Когда я очнулся, была темнота. Почти дополз, почти... Прежде чем беспамятство обрушилось на меня, я видел вдалеке отблески света. Выход. Проклятый выход из этого проклятого места.
Но теперь была только тьма. Может быть, на поверхности ночь, и я просто не вижу дневной свет за выходом из лабиринта? Но обостренная драконья интуиция подсказывала, что это не так. Свет лишь грезился мне в отчаянном желании выбраться отсюда. Или кто-то заложил выход. Несложно догадаться, кто это мог быть.
Я ощупал тело. Раны проходят у драконов за сутки, шрамов не остается. Но тело под обрывками одежды было испещрено большими и маленькими рубцами, они ощущались под пальцами. Ах, да... в лабиринте действуют другие законы. Здесь дракон не сильнее человека - ни ментально, ни магически, ни физически. Здесь дракон становится таким, каким может быть человеческий маг, вроде этого Виньялли.
Я выругался. Голова кружилась, хорошо хоть в темноте это не так заметно. К горлу подкатывала тошнота - та же тошнота, что сопровождала меня последние сутки перед потерей сознания. И в то же время желудок сводило от голода. Нужно заблокировать голод, подумалось мне, на это магии должно хватить.
И, кстати, сколько времени прошло? Сколько я был без сознания? Узнать это, прежде чем смогу выбраться, никакой возможности.
Я призвал магии, сколько мог. Унял голод. Воду, пожалуй, смогу найти и под землей... Потом снял головокружение и вселил немного новых сил в изможденное тело.
Насколько хватит магии? Сколько еще я продержусь, прежде чем не останется сил ни магических, ни физических? И мучительный страх, тревога за Аленор, сводящая с ума.
Если Рокард все же прочитал мой разум, то знает о ней. И он не погнушается сделать ее оружием в нашей войне. Не погнушается использовать самое дорогое мне, мою самую большую слабость.
Эти мысли были похожи на пытку.
Собрался - где-то в глубине меня еще теплилась сила. И я пустил ее на то, что хотелось сделать больше всего. Жест отчаяния, он должен был быть бесполезным. Бесполезным он и оказался. Я попробовал нащупать ее разум в этом мире. Но лабиринт блокировал мои усилия. Я нащупал лишь тьму. Или она находится там, где не доступна для моих ментальных поисков.
Новая волна отчаяния накатила, сметая остатки сил и магии. Показалось, сейчас опять потеряю сознание. Но мысль о ней, беззащитной, оставшейся в этом мире один на один с другим драконом и с проклятым герцогом, что возжелал ее в жены, помогла удержаться на поверхности.