Жемчужина пустыни. Любовь сквозь боль...
Шрифт:
Умный мужик, а повёлся тогда, до банальности, на внешнюю красоту девушки, не вникая в её человеческие качества и характер. Семья, опять же, уважаемая — не вызывала вопросов. Откуда он мог знать, какой окажется их дочь — истеричной особой, его уверяли, что она получила традиционное воспитание. В общем, поводов сомневаться не было, и Алия, несмотря на свои капризы, умело подстраивалась под него, используя один и тот же действенный метод — ублажить мужа в постели. И если поначалу всё равно побаивалась Саида, хитрила, маскировалась за образом «невинной овечки», то позже обнаглела, проявила истинную
«Пригрел змею на груди… не хотел замечать творящегося бардака в собственном доме… возомнила себя главной и важной…» — подытожил мысленно Саид. А когда охладел к ней, вовсе — не интересовался глубже происходящим вокруг, не интересовался жизнью своих женщин в целом — ничем не интересовался!
Он теснее прижал к себе Диану. А вот с её появлением — привычный мир пошатнулся, дал трещину, изменившись в одночасье. Словно прозрел, очнулся от долгого сна, увидел всё в ярких красках. Ожил! И по-прежнему уже не будет.
— Отправьте Алию к родственникам как можно быстрее, — Фатима осмелела, присела на пуфик, поближе к хозяину.
— Не мне тебе рассказывать: это не так просто… — он бы и рад ускорить бракоразводный процесс, но озвученное желание — ещё не значит, что всё случится скоро. Есть общепринятые нормы: только по истечении трёх менструальных циклов возможен окончательный развод. Плюс: даётся время на размышления и примирение супругов. Права женщин защищены шариатом* (прим. «шариат» — предписания, формирующие религиозную совесть, закреплённые Кораном и регулирующие почти все сферы повседневности мусульман. Форма правления Катара — абсолютная монархия, государство не светское).
— Простите мою вольность… Вы ведь не спали с ней — беременность исключена, это подтвердит любой врач.
— Откуда такая осведомлённость? — Саид нахмурился. — Сплетничаете за моей спиной?
— Алия жаловалась… — ответила, не скрывая. — Просила у меня настойку для мужской силы, чтобы соблазнить вас любым путём, но я отказалась участвовать в этом.
— И опять умолчала, не рассказала раньше… Фатима, Фатима… — как ни странно, эта информация не вызвала в нём раздражения. Рядом с Дианой комфортно.
— Простите…
— Законы для всех едины, — напомнил он ей. — Три месяца — и Алия свободна.
— Тогда поселите её у своих родителей — всем спокойнее будет.
— Вот это уже дельное предложение, — согласился с ней. — Именно так поступлю. Есть ещё что-нибудь, о чём я должен узнать?
Целительница потупила взгляд в пол:
— Есть…
Глава 16
Каждая мать, у которой есть маленький ребёнок, тем более, не один, как в моём случае, хорошо поймёт меня: можно крепко спать и ничего не замечать вокруг — посторонний шум, разговоры, даже музыка не помеха, никакими внешними раздражителями не потревожить женщину, нуждающуюся в отдыхе. Но стоит услышать детский плач, требовательно вонзающийся сквозь сон, то всё меняется моментально. Это как команда к активным действиям, словно красная лампочка загорается внутри и начинает тревожно навязчиво сигнализировать: «взять на руки, прижать к себе, утешить, покормить…».
Так
В комнате, помимо нас, находится целительница. Она пытается успокоить Саиду. Именно девочка плачет, а ещё постоянно повторяет: «Ня! Ня! Ня! Ня!».
«Няня?» — если соединить слоги, то получается это слово.
— Тише-тише, — говорит Фатима, поглаживая её по волосам.
— Не удалось тебе подольше поспать… — произнёс Саид… хм… расстроено..? Или показалось?
«Неужели, считает, что его дочь в тягость мне, доставляет проблемы?» — нет, нет и ещё раз нет! И мельком в мыслях не пролетало подобного, наоборот — рада помочь, быть полезной. Он, конечно, неоднократно сказал, чуть ли не в приказном тоне: «ты должна заменить ей мать», акцентируя внимание на «должна», хотя это не означает, будто теперь через силу буду выполнять свои обязанности, без особого на то желания или, того хуже, изображать видимость, лишь бы вопросов не возникало.
Дети не виноваты в разногласиях родителей!
— Почему сразу не разбудил? — возмутилась я.
На это замечание муж промолчал, пожав плечами, и всё же ответил потом:
— Хотел, чтобы ты выспалась.
Забота о моём самочувствии приятна — не скрою, только не в данной ситуации.
Разве можно было доводить ребёнка до слёз? А если бы сыновья проснулись? Что бы я тогда делала, как разрывалась бы между малышами, не зная, к кому в первую очередь подойти, кого кормить, всем пришлось бы ждать: и пока один ест, другие будут просить того же… об этом никто не подумал…
Я встала на ноги. Приблизилась к Фатиме.
— Дайте Саиду…
— Ня! — девочка сама тянет свои ручки, даже трясётся от нетерпения. — Ня!
— Не плачь, красавица, — забрав её, обняла и поцеловала в щёчку. Малышка ухватила меня за шею, мгновенно затихла. Прижимается доверчиво — и это не может не подкупать, откликаясь в моём сердце нежностью.
— По утрам она всегда грудным молоком питается, — пояснила целительница, — а в течение дня обычно пару раз требует, ну и на ночь…
— Поняла, — учту это. И надеюсь, справлюсь.
Положив одну подушку на другую для удобства, вместе с Саидой легла на кровать, развязала тесёмки ночной сорочки. Девочка, не дожидаясь, пока предложу грудь, подалась вперёд и жадно присосалась. Я прижала её к себе теснее.
«Подгузник полнёхонький…» — как закончу кормить, нужно искупать и переодеть.
— Ой… — я скорчилась. Молока прибыло так много, вплоть до болезненных ощущений, кожа словно рвётся изнутри от большого объёма — моему организму ещё предстоит подстроиться под потребности детей, чтоб избытка не было, и хватало всем.
— Сцеживайте излишки, иначе застой будет и может воспаление начаться, — посоветовала Фатима, словно мои мысли прочла (впрочем, ничему не удивляюсь). Смотрит на нас с малышкой, улыбаясь: — Хвала Аллаху, теперь у ребёнка появилась настоящая мать, которая не предаст и не бросит.
Странная фраза…
Мы с Саидом переглянулись.
— Господин, вот об этом я и собиралась рассказать вам, — она обернулась в его сторону.
— Что именно? — он поднялся с тахты. Подошёл к нам. Нахмурился.