Жемчужина пустыни. Любовь сквозь боль...
Шрифт:
— Он одинаково любит и сыновей, и дочерей.
— Ну-ну… — усмехнулся. — Расскажи это кому-нибудь другому. В то время, когда мы с Саидом ещё общались, он был угнетён и огорчён рождением одних девочек. Я даже посоветовал ему попробовать с тобой зачать общего ребёнка — и надо же не прогадал…
— Вы врач, а говорите какую-то ерунду. Пол будущих детей только от мужчины зависит. Или женщин проще обвинять в неспособности подарить сына мужу?
Амджад ничего не ответил на мою реплику, лишь улыбнулся. Потом снова
— Ты стала мусульманкой?
— Вас это не касается, — да, хотела принять ислам, но дальше мыслей пока не зашло. В день аварии, провожая Саида, решила для себя, что готова на такие перемены.
— Значит, нет, — подытожил.
— Послушайте, вы лезете не в своё дело. Давайте помолчим, — утомил уже своей навязчивостью.
— Давай лучше обсудим другое, — Амджад выдержал паузу и добавил: — Твоего мужа надо перевести на домашнее лечение. Но я не в курсе, в каком он состоянии находится, чтобы понять до конца, возможно ли это или не стоит рисковать.
— Думаете, в больнице небезопасно? Там круглосуточная охрана есть.
«А вдруг, таким образом — через меня, он хочет выяснить важные подробности и передать кому-то информацию?».
— Безопасность превыше всего. Если здоровье позволяет, если всё не так плохо — восстанавливаться можно в домашних условиях, а я, со своей стороны, организую и постоянный медицинский уход, и оборудование — обеспечу всем необходимым.
— Я не доверяю вам.
— И правильно делаешь. Надеюсь, поступками развею все сомнения.
— Надеетесь… — кажется, догадалась, что ему нужно: — Вас деньги интересуют? Раньше Саид спонсировал…
— Да не об этом я, — перебил, — на удивление, финансирование не прекратилось, несмотря на наш конфликт в прошлом, поэтому твои подозрения беспочвенны.
— Мало ли… Может быть, вы заодно с теми, кто навредил моему мужу — как знать, и сейчас пытаетесь втереться в семью, прикрываясь благими намерениями.
— Диана, Диана… — покачал головой. — Очень сложная схема — ты не находишь? Зачем мне подставляться?
— Ну-у… — я пожала плечами.
— Правда, хочу помочь, — тяжело вздохнул.
— Искупить вину? Стыдно стало?
— Называй это так… ошибся… прости…
— Не извиняйтесь, — какой в этом смысл? — Главное: наказать виновных.
— Если буду полезен, я только рад.
Глава 41
Отец Саида был недоволен не только нежданному гостю, но и тому, что пришла в компании постороннего мужчины — о чём прямо высказался, отчитывая за неподобающее для женщины поведение. Спорить не стала. Да я сама всё понимаю, хотя в данном случае не могла поступить иначе, как и упустить возможность узнать больше о недоброжелателях мужа. И когда пояснила, для чего привела Амджада в дом, свёкор согласился его выслушать.
Мужчины ушли на
Как только я вошла в комнату, Саида, заметив меня, расплакалась, затряслась от нетерпения и тянет свои ручки.
— А вот и наша мамочка вернулась, — Ирам достала малышку из кроватки и подошла. — Без тебя плохо спит, не справляюсь с ней. Внуков накормила и уложила — сопят маленькие носики. Молока, которое ты сцеживала, хватило.
— Спасибо за помощь, что бы я без вас делала, — забрав дочь, прижала её к себе. — Т-ш-ш, — она почти сразу успокоилась: положила голову на моё плечо, обнимает за шею так крепко — не хочет отпускать. — Я не уйду. Сегодня будешь спать со мной.
— Ты не собираешься возвращаться в больницу? — уточнила свекровь.
— Нет. Саиду вкололи снотворное — до утра проспит, — я присела в кресло, расстегнула верхние пуговицы платья, приспустила бюстгальтер вниз и дала грудь малышке.
— Тебе тоже нужно хорошенько отдохнуть, выглядишь измотанной, опустошённой и обессиленной — синяки под глазами пролегли…
— Теперь уже полегче, — главное — муж пришёл в себя. С остальным — справимся, нас много и каждый приложит усилия со своей стороны.
— Амнезия… — вздохнула Ирам. — Сын вообще ничего не помнит?
— Ни-че-го… — произнесла по слогам. — Меня не узнал, хотя обрадовался. Врач заверил, такое состояние поддаётся коррекции, это временно — реакция организма и на травму, и на стресс, а память постепенно восстановится, — не сомневаюсь в этом.
— Надеюсь, так и будет. Давай завтра навестим его вместе, возьмём детей, Халиму позовём с девочками — может, что-нибудь щёлкнет внутри, вспомнит нас, когда увидит.
— Думаю, в этом нет смысла.
— Почему? — удивилась Ирам, возмутившись.
— Надо обсудить с доктором возможность перевести Саида на домашнее лечение, с постоянным медицинским контролем и уходом, разумеется.
— Зачем? Разве в клинике находиться не лучше? — она непонимающе посмотрела.
Я вкратце рассказала, по каким причинам приехал Амджад, кто такой… В одном он прав: дома будет безопаснее и, вполне вероятно, даже реабилитация в окружении близких людей пройдёт быстрее. Но вот соглашаться на помощь, я бы не торопилась, как и посвящать в подробности здоровья моего мужа.
Если про потерю памяти станет известно всем, то и развод со второй женой отложится на неопределённый срок. По сути, сейчас Саид считается недееспособным, за принятое ранее решение и все слова ответственности не несёт. Свидетельские показания касаемо его намерений, в данном случае, учитываться не будут, суд встанет на защиту интересов женщины, а Алия не упустит шанс побороться за своё положение.
«Нет, это нельзя допустить!» — не отдам ей: ни дочь, ни моего мужчину. Они принадлежат мне! Пусть ни на что не рассчитывает!