Жемчужина пустыни. Любовь сквозь боль...
Шрифт:
— Вспомнил — не то слово. Память, как песчаная буря, внезапно накрыла с головой, закрутила в своём убийственном вихре и прокатила по прошлому.
— Правда, вспомнил? — она широко улыбнулась.
— Помолчи уже, дай насладиться твоей близостью… Как же я сильно люблю тебя, не могу надышаться тобой… — Саид обхватил ладонью её затылок, теснее привлекая Диану к себе, и смачно поцеловал губы, сминая их с властным требовательным натиском, мгновенно подавляя малейшее сопротивление и избавляя от всяких сомнений.
Сейчас для них существуют
Глава 45
— Сладенькая… — муж оторвался от моих губ. Целуя шею, плечи, руки, опустился на колени передо мной. — М-м-м, как ты вкусно пахнешь… — уткнулся носом в лобок и жадно вдохнул, а пальцами скользнул в промежность, раздвигая складочки и размазывая текущие соки. — Как у тебя там горячо и мокро… Хочешь меня?
— Саид… — обняла его лицо ладонями, заставляя посмотреть в глаза. — Ложись на массажный стол, не хочу, чтобы ты напрягал спину, мало ли… — «надеюсь, выдержит наш вес, и здесь, в ванной комнате, нет более удобного места; а ещё надеюсь, дети не проснутся, и у нас будет немного времени побыть вдвоём».
— Всё сама сделаешь? — улыбнулся игриво, изогнув бровь. — Так я не против. Весь твой, — он встал на ноги. Снял трусы, отшвырнул их в сторону.
— Мой… — «только мой».
Я уставилась на мужское достоинство.
— У тебя такой ошалелый взгляд… — произнёс с придыханием, вибрирующим вкрадчивым голосом. И, обхватив меня за талию, резко прижал к себе — упёрся в мой живот эрекцией. Мужа заметно потряхивает от нетерпения.
— А ты болтай поменьше, — дотянулась до его губ и облизала. — Ложись уже, — подтолкнула к столу.
Уговаривать Саида не нужно. Да и я не могу больше ждать, хочу окунуться в наше совместное безумие
…Заниматься сексом с любимым мужчиной, когда это взаимно и чувствуется в мелочах — тёплом взгляде, трепетных прикосновениях, словах-признаниях, это совсем другие ощущения, ни с чем несравнимые, зашкаливающие до невероятных высот, где, без преувеличения, распадаешься на миллионы частиц и таешь в подаренной сладострастной неге…
Эмоции накрывают с головой подобно разрушительному огненному смерчу, в котором дотла сгораешь… и возрождаешься вновь, чтобы опять испытать настоящую феерию, обменяться энергиями, слиться воедино… экстаз в чистом виде…
— Диана-а-а… — певуче сказал Саид, прикрыв веки на секунду.
Я сижу сверху, опираясь ладонями на его грудь.
Двигаемся в такт, навстречу друг другу… Он насаживает на себя, сжимая мои бёдра и яростно впиваясь пальцами в кожу, хотя боли нет, только наслаждение. Входит в меня до максимального упора, ритмичными толчками, на всю длину, растягивая собой — от этой восхитительной наполненности внутри хочется неистово кричать, но приходится сдерживаться. И лишь кусаю губы, с трудом заглушаю рвущиеся блаженные звуки.
Муж тоже не теряет контроль: утробно рычит
Как же я обожаю видеть моего мужчину таким: диким, алчным, жаждущим, ненасытным и неутомимым, в хорошем смысле — жёстким и беспощадным в моменты близости, когда берёт принадлежащее ему по праву, мгновенно подчиняя своей абсолютной власти — и это я полностью принимаю. При этом он нежный и ласковый. Умеет любить безгранично, всепоглощающе, так сильно, что забываешь обо всём, растворяешься в нём, теряешь счёт времени… и себя…
Я выгнулась дугой в руках мужа и задрожала, ощутив нахлынувший мощный оргазм, словно цунами или лавина, сносящие всё на своём пути подчистую. В глазах потемнело ненадолго от удовольствия, а с губ сорвался тихий протяжный стон. Саид сделал ещё несколько толчков, больше похожих на удары, и тоже бурно кончил, изливаясь в меня горячей струёй. После чего я, усталая и довольная, рухнула на его грудь.
Оба тяжело дышим, сердцебиение учащённое…
Но как же хорошо-о-о…
— Ты там жива? — прошептал он в моё ухо, зарывшись руками в волосы.
— Угу… — как будто на раскалённом от солнца камне лежу, настолько мой мужчина жаркий. А как потрясающе пахнет: терпкий, насыщенный, мускусный аромат с древесными нотками — обволакивающий, мягкий, дарящий надёжную защиту.
— С тобой всегда как в первый раз, теперь помню, насколько мы идеально подходим друг другу.
— Я так рада, что память вернулась, — приподнялась на локтях, взглянув на мужа.
— Паршивое состояние, эта амнезия, я тебе скажу — живёшь в давящей глухонемой пустоте и не знаешь, когда это закончится и закончится ли… хотя кое-что это мне дало… — загадочно улыбнулся.
— Интересно, и что же? — я удивилась.
— Возможность влюбиться снова. Увидев твои глаза, сумасшедшей красоты, там, в больнице, когда очнулся, сразу был покорён. И никак не мог поверить, что ты реальна, что ты моя жена, а не плод воспалённого больного воображения.
— Я тоже тебя люблю. Иди ко мне… — склонилась к его губам, поцеловала, и мы продолжили…
— Мама? — Ясмина, старшая дочь Саида, проснулась от шума: сквозь сон она услышала жалобный плач — и это разбудило её.
— Милая, почему не спишь? — Халима вытерла щёки, обернувшись в сторону дочери. Стоя у окна, женщина любовалась ночным небом, размышляла о дальнейшей жизни…
— Это ты плачешь? — девочка поднялась с кровати. И подошла к маме.
— Нет, что ты, тебе показалось, — соврала она, не желая пугать ребёнка и делиться душевными терзаниями — чувствует себя одинокой. Да, счастлива в материнстве, но как женщина никому не нужна.
— Я же не слепая… — Ясмина нахмурилась, заметив следы слёз на мамином лице.