Жемчужины зарубежной фантастики (сборник)
Шрифт:
— Ну что ж, я понял. Напрасно взывать к родственным чувствам. А как насчет собственной выгоды? Ведь когда меки поймут, что добраться до жителей замков они не в состоянии, то повернут оружие против вас.
— Когда нападут — тогда и ответим. А пока пусть поступают как им вздумается.
Ксантен в раздумьи посмотрел на небо.
— И тем не менее, даже сейчас мы хотели бы принять вас в замок и сформировать военный отряд.
Кочевники презрительно засмеялись:
— А потом вы пришьете нам на спины
Ксантен оставался невозмутимым.
— Строп очень питателен и удовлетворяет все потребности организма.
— Так почему бы вам самим его не есть? Он игнорировал наглую реплику.
— Если вы дадите нам оружие, мы используем его для защиты самих себя, и не ждите от нас помощи. Вы дрожите за свою шкуру — так покиньте замки и станьте вольными бродягами.
— Дрожим за свою шкуру? Что за чушь! Никогда! Замок Хагедорн неприступен, как и большинство остальных.
Гетман покачал головой.
— Если бы мы захотели, то в любой момент взяли бы ваш замок и перебили бы вас во сне, как глупых павлинов.
— Что?! — воскликнул в гневе Ксантен. — В своем ли вы уме?
— Несомненно. Темной ночью мы запустили бы лазутчика на воздушном змее. Оказавшись на крепостной стене, он спустил бы канатную лестницу, и через четверть часа замок был бы наш.
— Изобретательно, Но нереально. Птицы сразу обнаружат ваш змей. Или ветер вдруг стихнет… Но мы отклонились в сторону. Меки не станут запускать змея, они окружат Хагедорн и Джанейл, а потом, разъяренные неудачей, нападут на вас.
— Ну и что? Мы уже не раз сражались с людьми из Хагедорна. Трусы, один на одни мы заставим вас есть землю, презренные псы!
Брови Ксантена презрительно приподнялись:
— Боюсь, что ты забываешься. Я предводитель клана из замка Хагедорн. Лишь нежелание утруждать себя удерживает меня от того, чтобы проучить тебя как следует.
— Бах, — палец Гетмана указал на одного из лучников, — пощекочи-ка этого наглеца.
Тот спустил тетиву, но Ксантен его опередил. Луч пистолета превратил в пепел стрелу, лук и даже руку воина.
— Придется поучить вас вежливости, для вашего же блага. Схватив Гетмана за волосы, он прошелся несколько раз хлыстом по спине и плечам.
— Пока хватит. Надеюсь, я могу требовать элементарного уважения от мерзких навозных жуков.
Он подхватил Гетмана и забросил его на энергофуру. Затем развернул экипаж и, не оборачиваясь, покинул лагерь Бродяг, защищенный от стрел спинкой кресла.
Гетман, придя немного в себя, выхватил кинжал.
Ксантен искоса взглянул на него.
— Не глупи! А то мне придется тебя связать и заставить бежать за фурой.
Гетман заколебался, потом сплюнул и спрятал кинжал.
— Куда ты меня везешь?
— Никуда. Просто нужно было выходить из положения. Можешь слезть. Как я понимаю, ты по-прежнему несогласен
— Когда меки разрушат замок, мы уничтожим меков, и Земля очистится от звездной проказы!
— У вас просто не все дома. Ладно, ступай обратно. В следующий раз подумай, прежде чем неуважительно обратиться к джентльмену.
Гетман спрыгнул с фуры и гордо зашагал прочь.
Глава 6
К полудню Ксантен добрался до Дальней долины, что располагалась недалеко от замка.
Здесь находилась деревушка Искупающих — жители замка считали их неврастениками: во всяком случае это был весьма любопытный народ. В прошлом многие из них занимали видное положение в обществе, некоторые прославились в науках и искусстве, но все они, включая и ничем не примечательных, были приверженцами одного из самых оригинальных и даже эпатирующих философских учений. Им приходилось заниматься трудом, не отличающимся от труда пейзанов, Но жизнь в трудах и нищете (по меркам замка, разумеется) доставляла им удовольствие.
Учение это уже успело разделиться на разные направления. Приверженцев одного из них называли конформистами, другие же требовали перемен и получили за это название радикалов.
Замок и деревня не имели между собой прочных связей. Иногда Искупающие обменивали в замке фрукты и полированное дерево на инструменты, гвозди и лекарства, иногда благородные жители замков отправлялись на экскурсию в деревню, чтобы послушать песни и посмотреть пляски Искупающих. Ксантен не раз участвовал в таких вылазках, и у него возникла симпатия к жителям деревушки, таким простым и естественным.
Он свернул на знакомую тропинку, вьющуюся среди кустов смородины, и выехал на небольшое пастбище, где пощипывали травку корова и несколько коз. Оставив фуру под деревом, Ксантен проверил запас сиропа и обратился к пленнику:
— Ты что будешь есть? Сироп? Э-э, да ведь у тебя же нет резервуара… Чем ты питаешься? Болотной грязью? Боюсь, тут не найдется ничего в твоем вкусе. Ну, как хочешь, пей сироп, или жуй траву, только не вздумай бежать — я слежу за тобой!
Мек, скорчившийся в углу, даже не пошевелился.
Ксантен направился к поильному желобу. Набрав в ладони воды из-под крана, он омыл лицо и сделал пару глотков.
Повернув голову, он обнаружил приближавшихся к нему жителей деревни. Одного из них он хорошо знал. Это был член семьи Аури, недавно присоединившийся к Искупающим.
— Доброго здоровья, Филидор, — приветствовал его Ксантен. — Это я, Ксантен.
— Само собой, к чему эти формальности? Ксантен отвесил легкий поклон.
— Прошу прощения, не учел местных нравов.
— Избавь меня от своего остроумия. Зачем ты привез этого ободранного мека? Чтобы мы его усыновили? — пошутил в ответ Филидор.