Жена чайного плантатора
Шрифт:
– Это его сестра, – шепнула Фрэн и скривилась. – Она уже была в Коломбо, остановилась в отеле «Галле-Фейс». Мы забрали ее. Она со мной едва ли парой слов перемолвилась за всю поездку.
Высокая женщина, стоявшая с другой стороны машины, откинула голову и рассмеялась чему-то сказанному Лоуренсом.
– Гвендолин! – окликнул он жену. – Поздоровайся с моей любимой сестрой Верити.
Они вдвоем подошли к Гвен, и Верити протянула ей руку. У сестры Лоуренса были темно-карие глаза и такая же ямочка на подбородке, как у брата, лицо вытянутое, желтоватое. Гвен невольно подумала, что фамильные черты Хуперов женщинам идут гораздо меньше, чем мужчинам. Когда Верити наклонилась и поцеловала Гвен в щеку, от нее пахнуло немытым телом.
– Откуда эти царапины? – спросил Лоуренс и прикоснулся к руке Гвен.
Она улыбнулась:
– Задела за дерево. Ты меня знаешь.
– Милая Гвендолин, я так хотела познакомиться с тобой! Лоуренс рассказал мне все. – (Гвен снова улыбнулась. Она знала о близости мужа с сестрой, но искренне надеялась, что он не стал рассказывать ей все.) – Мне так жаль, что я пропустила вашу свадьбу. Это непростительно, знаю, но я застряла в чернейшей Африке. – Верити коротко рассмеялась, выпятила свои тонкие губы и повернулась к Лоуренсу. – Я буду в своей старой комнате?
Он с улыбкой взял ее за руку:
– А где же еще?
Она дважды чмокнула его в щеку:
– Мой дорогой, дорогой брат, как я по тебе скучала! – (И они, взявшись за руки, поднялись по ступенькам в дом.) – О, Гвендолин! – обернувшись, окликнула ее Верити. – Пусть кто-нибудь из слуг принесет наверх мою сумку. Сундук привезут только завтра.
– Конечно, – сказала Гвен, глядя им вслед.
Сундук. Сколько же времени собирается провести здесь сестра Лоуренса? Фрэн следила за выражением лица Гвен.
– Все в порядке?
– Абсолютно прекрасно, – с улыбкой ответила Гвен, а про себя подумала: «Ну, будет прекрасно». – Но я так рада, что ты наконец здесь.
– Я хочу услышать обо всем, – сказала Фрэн и подтолкнула Гвен локтем. – Я имею в виду все.
Они обе засмеялись.
На следующее утро Гвен встала рано, чтобы успеть поймать Лоуренса за завтраком. Полная радостного ожидания, что удивит его и наконец получит возможность поговорить, она с улыбкой распахнула дверь столовой.
– Ох! – вырвалось у нее при виде Верити, с аппетитом уплетавшей кеджери; от запаха рыбы у Гвен скрутило живот.
– Дорогая, – сказала та и похлопала по сиденью соседнего с ней стула. – Лоуренс только что ушел, но это к лучшему: мы проведем вместе утро и получше узнаем друг друга.
– Это будет мило. Ты хорошо спала?
– Не так чтобы очень, но я сплю хуже всех на свете. Хотя, как я вижу, того же не скажешь о твоей кузине Фрэн.
Гвен засмеялась, но заметила темные круги под глазами Верити, которые вчера не были так видны.
– Верно, – сказала она. – Фрэн любит понежиться в постели.
– Думаю, утренняя прогулка доставит нам удовольствие. Что скажешь?
– Мне нужно встретиться с дхоби в половине двенадцатого. Кажется, пара лучших рубашек Лоуренса не вернулась из стирки.
– О, у нас до этого уйма времени, дорогая. Так ты пойдешь? Я очень расстроюсь, если ты откажешься.
Гвен взглянула на Верити. Сестра Лоуренса не была непривлекательной, но ее лицу не хватало теплоты; вероятно, виной тому были залегшие между бровями морщины. Должно быть, она сама понимала это, потому как то и дело намеренно приподнимала брови, чтобы разгладить кожу. От этого глаза ее делались круглыми и она становилась немного похожей на сову. Но если не брать в расчет круги под глазами, сегодня Верити выглядела свежее, не такой желтой. «Горный воздух должен пойти ей на пользу», – подумала Гвен и ответила:
– Хорошо. Нельзя допустить, чтобы ты расстраивалась. Но я пойду только при условии, что вернусь вовремя и встречусь с дхоби перед обедом. И мне нужно переобуться.
– Обещаю. А теперь подойди сюда и сядь. Кеджери божествен. Или попробуй буйволиный творог с джаггери. Этот сироп добывают из дерева китхул.
– Я знаю.
– Конечно знаешь.
Гвен посмотрела на миску с творогом. Он был похож на комковатые сливки, политые коричневой патокой.
– Не сегодня. Мне хватит тоста.
– Ну, неудивительно, что ты такая худенькая, если это все, что ты ешь.
Гвен улыбнулась, но немного напряглась, потому что ее золовка начала довольно нервно барабанить пальцами по столу. Она вообще не планировала посвящать утро прогулке, особенно притом, что сразу после обеда они собирались все вместе поехать в Нувара-Элию, а чемодан еще не собран.
Вернувшись в свою комнату, чтобы надеть прогулочные туфли, Гвен застала там занятую уборкой Навину.
– Вы пойдете гулять с сестрой, леди?
– Да.
Мгновение казалось, будто Навина собирается что-то сказать, но этого не произошло, сингалка молча подала Гвен обувь.
Выйдя на утреннее солнышко, Гвен ощутила больший энтузиазм относительно прогулки. Утро стояло великолепное и все еще прохладное, хотя туман быстро таял. Видно было вдаль на многие мили, на небе – только редкие облачка. В зарослях деревьев пели птицы, а воздух был напоен сладким ароматом.
– Мы спустимся к озеру, а потом немного прогуляемся вдоль него. Я покажу дорогу. Ты не против? – спросила Верити.
– Абсолютно. Я до сих пор не знаю толком, где тут можно гулять.
Верити улыбнулась и взяла ее под руку.
Гвен посмотрела на ближайший покрытый чайными кустами склон, блестевший на солнце яркой зеленью. Сборщицы чая уже принялись за дело, их пальцы, срывавшие листья, маленькими птичками порхали над кустами. Гвен указала на дорожки, зигзагами пересекавшие плантацию и поднимавшиеся вверх:
– Я бы не отказалась пойти туда. Мне интересно посмотреть на сборщиц вблизи.
Верити нахмурилась: